– А ты меня не подставишь, Серёжа? – в серых глазах читается опасение.
– Перед тобой пацан, Эдик! – Высказывание вышло пафосным, но честным. – Скорее всего завтра мои документы к тебе приплывут. Ты на них внимание не обращай, и сильно там никому не свети. Ну всё, пока!
Разрываю крепкое рукопожатие и иду к выходу, провожаемый разочарованными взглядами молодых танцовщиц.
***
Выспаться так и не получилось. Приползя за полночь в свою конуру, рыл информацию о фирме. Пытался заучить непонятные мне термины профессионального сленга, которые расшифровывал в Википедии. Выходило туго, стала сказываться накопившаяся усталость. Спустя час, плюнул в сердцах, прошептал любимую мантру «Будь, что будет» и хлопнул крышкой ноутбука.
По привычке, приобретённой с недавних пор, побрился на ночь и попытался уснуть. Сон не шёл. В голове то и дело всплывали фрагменты грядущего собеседования. Лоснящиеся лица, костюмчики, галстуки, овальный стол, вопросы, вопросы, вопросы. Я отвечаю на все. Но чем больше отвечаю, тем больше их становится. Они сыплются со всех сторон пустого кабинета, и я не понимаю, откуда идёт звук. Я ворочался до самого утра и уже на рассвете ненадолго задремал.
Мне приснилось, что мы с Мишаней куда то катим на его Бэхе. Мишаня как всегда лыбится, в зубах его неизменная сигарета, на голове клетчатая кепка, его визитная карточка почти с самой малолетки. Скорость запредельная, Мишаня по другому не ездит. Мимо со свистом проносятся машины, деревья, столбы, дома. Из магнитолы орёт песня Круга «Пусти меня ты мама, пусти меня родная…» это его любимая.
– Слушай, Мишаня, а тебе когда-нибудь бывало страшно? – я полностью развернулся к нему, забравшись с ногами на кожаное кресло.
– Чё спрашиваешь, братиш? Ты же знаешь, что никогда!
– Мишаня, ты забей, говори как есть. Всё равно уже умер.
– Правда никогда не было! Зуб даю! – улыбается друг, поддавливая педаль газа.
– И даже там на мосту не было?
– Братишка, если бы мне было страшно, я бы работал бухгалтером, имел жену, троих детей, квартиру и дачу. Может поэтому улетел с этого моста, из за того что ничего не боялся.
– Нет, Мишаня. Я знаю, чего ты боялся! Ты боялся старости! Боялся, что жизнь пролетает, как эти столбы за окном и для этой нашей романтики в ней совсем не остаётся места. Ты боялся будущего, где станешь никому не нужным стариком…
– Если и так всё знаешь, зачем спрашиваешь? – говорит внезапно погрустневший Мишаня.
– Просто, мне вот тоже страшно, как и тебе тогда. Я заблудился, дружище. Остался совсем один. У меня всего одна дорога, с тобой на этот мост.