И когда рядом с ним вытянулся длинный и тонкий поручик Мирный, только что вышедший из блиндажа, он крикнул ему радостно:
- Каков Кубарев, а! Посмотрите!
На это Мирный отрапортовал, подняв к козырьку руку:
- Господин полковник, получена телефонограмма: подполковник Кубарев убит.
Черепанов вздернул мохнатые брови, вздернул плечи и непроизвольно перекрестился мелким крестом.
Встречный бой двух авангардных отрядов закончился победой дивизии генерала Горбацкого, но маневр его не мог, разумеется, застичь врасплох австрийцев: они отступили, очень искусно прикрываясь рощей, фольварками и складками местности за ними. Хорошо помог им и висевший длинным полотнищем густой белый дым от разрывов русских снарядов. Впереди шли их батареи, за ними пехота форсированным маршем.
Горбацкий не отдал приказа преследовать отступающих; он решил, что его дивизия заслужила отдых, взяв позиции противника и около четырехсот пленных, из которых большинство были чехи.
Он приехал сам осмотреть позиции, которые занял.
Это был толстый, внушительного вида старик, давно уже привыкший в себе не сомневаться, но зато сомневаться во всех своих подчиненных, почему и смотреть на них не иначе как исподлобья, говорить с ними нарочито сиплым голосом и даже когда приходилось "благодарить за службу", то выкрикивать это с такой наигранной интонацией, как будто за благодарностью непременно должно было последовать весьма многозначительное "но".
Таким генерала Горбацкого уже несколько лет знал Черепанов, таким увидел его тут же после боя: ведь генерал был во время боя далеко в своем штабе и приехал на лимузине, что же в нем могло измениться?
Верхние веки его казались тяжелыми от двух черных бородавок на них, щели глаз узки еще и от зыбких мешков под глазами; в прозор между двух лопастей серой, как волчья шерсть, бороды мерцал орден.
Черепанов, делая твердые широкие шаги, подошел к нему с рапортом:
- Ваше превосходительство, вверенным мне полком противостоявшие позиции неприятеля взяты!
Ему казалось даже, что и этого не следовало говорить, лишнее, ведь генерал знал это, но Горбацкий, не опуская жирных пальцев, поднятых к правой брови, буркнул:
- А потери?
- Потери, ваше превосходительство, еще не приведены полностью в известность.
- Э-э, "не приведены"!.. Значит, и сосчитать трудно, а?.. Подадите потом письменный рапорт по форме.
- Слушаю, ваше превосходительство.
- Здравствуйте! - Протянул руку, приподнял веки с бородавками и добавил невыразительно: - Поздравляю.
Только услышав это последнее слово, Черепанов просиял, наконец, утвердившись в мысли, что вместе с его письменным рапортом будет послано по начальству представление его в командиры не отдельной бригады.