«Я только гляну, какой он, партизан. Только гляну», — стучало сердце сильно и часто.
Калитка на школьный двор закрыта. Но едва она толкнула ее, на крыльце, как по сигналу, появился Кузьма.
— Эй! Кто там? Ты, Саша? — удивился он и быстро сбежал с крыльца.
— Говорят, Кузьма, ты партизана поймал? Это правда?
— Правда. Вон сидит в колодце как миленький.
— Можно поглядеть, какой он?
— Для тебя, Саша, все можно. Ты же знаешь, я тебя всегда уважал, — старался завоевать ее расположение полицай. Видно, неспокойно было у изменника на душе. — Он… сумасшедший какой-то… Сидит — песни поет, стихи чешет на память… Будто не понимает, что его ждет.
Саша склонилась над колодцем и увидела в глубине скорченную фигуру человека. Он вполголоса пел по-украински, однако четко произнося слова:
Як хорошо, як весело
На білим світі жить!..
Чого ж у мепе серденько
I мліе і болить?
Точно горькое яблоко застряло у Саши в горле. Должно быть, слеза ее упала на того, кто сидел и напевал там, внизу. Он поднял голову. Саша увидела, как в полумраке колодца по-кошачьи блеснули его глаза.
— О! — прогудел молодой голос. — Кто ты? Ангел с небес или звезда вечерняя?.. Звезда Мария, — он засмеялся и неожиданно прочитал незнакомые Саше стихи:
Протекали столетья, как сны,
Долго ждал я тебя на земле…
— Кто ты? — в свою очередь и тоже на «ты» спросила Саша.
— О, падучая дева-звезда хочет земных речей? Я? — он вскочил, поднял руки и сказал совсем другим голосом, серьезно, гордо: — Че-ло-век я! Че-ло-век! Ты знаешь, звезда Мария, что такое Человек?..
— Видала дурака? — засмеялся Кузьма и отошел от колодца.
Ему надоело юродство партизана. Он дважды допрашивал его, бил — и ничего не добился. Послал Гниду в волость с рапортом начальнику полиции. Предполагая, что по такому случаю начальник может сам к ним заглянуть, они с Колькой перегоняли самогонку, чтоб получить чистый спирт.
— Как ты сюда попал? — еще тише спросила Саша, наклонившись над самым колодцем.
— А ты спроси у того пса, что рычит рядом.
Саша оглянулась: Кузьма подымался на крыльцо.
— Тебе худо?
— Спустись ко мне — будет веселей, — в глубине блеснули его зубы.
— Ты настоящий партизан?
— Нет, деланный… папой и мамой…
— Ты знаешь, что тебя ждет?
— Меня? — он на миг как будто задумался и вдруг опять рассмеялся. — Ангелы на небе. В раю. Летим со мной!
— Ты мог бы вылезти оттуда?
Он как-то дернулся, прижался к стенке колодца — будто на него что-то падало. Саша еще раз оглянулась. Кузьмы не было. И тогда на партизана упал конец вожжей, второй конец Саша быстро наматывала на руку и шептала: