Он не удержался, привлек ее к себе и поцеловал. Это увидела через открытую дверь хозяйкина дочка. Выйдя во двор, где мать что-то делала по хозяйству, девочка сразу же сообщила ей:
— А знаешь, мама, они целуются.
— Кто?
— Тетя Шура и ее брат.
Мать почему-то рассердилась и накричала на дочку.
На завтрак хозяйка подала остывшую картошку, огурцы и миску простокваши. На взгляд Петра, это был обычный крестьянский завтрак. Дома он питался не лучше. К тому же он был в таком радостном настроении, что, если бы ему не дали есть целый день, вряд ли он заметил бы это. Саша почему-то вдруг покраснела и укоризненно воскликнула:
— Аня?! — И больше ничего не сказала, надеясь, что хозяйка поймет и так. Но та сделала вид, что ничего не понимает, и начала суетливо куда-то собираться.
— У нас, Шурочка, несчастье: коровы начинают болеть ящуром. Работы нам теперь, дояркам!.. Может, я на обед не приду, так вы тут сами…
Петро с аппетитом ел картошку с огурцами и, ни о чем не догадываясь, удивлялся, почему Саша, такая веселая несколько минут назад, вдруг словно загрустила или смутилась. Она почти ничего не ела и не потчевала его, как вчера вечером. Сидела молча, хмурилась и лепила из хлебного мякиша шарики и звездочки.
— Что с тобой, Саша?
— Ничего, — раздраженно ответила она и поднялась, но, видимо, спохватилась — ласковая улыбка осветила ее лицо. — Завтракай и приходи ко мне в амбулаторию.
Амбулатория помещалась рядом, в бывшей кулацкой хате, большой и пустой. Одна половина ее служила комнатой ожидания. Здесь вдоль стены тянулась длинная скамья, на подоконнике лежали журналы и медицинские брошюры, на стене висели плакаты об уходе за грудным ребенком. В другой комнате стоял низкий стол с регистрационными книгами, два венских стула, старый, но крепкий диванчик, застланный простыней и клеенкой. За стеклом небольшого шкафчика блестели инструменты, бутылочки и склянки. Одним словом, было все, что полагается иметь в учреждении, где лечат людей. В этой комнате, хотя хата глядела окнами на юг, было прохладно, сыровато, пахло плесенью и лекарствами. Но запахи эти не раздражали Петра, а казались ему даже приятными. Вообще он чувствовал себя здесь довольно уютно. Сознание того, что это Сашина амбулатория, что она здесь хозяйка и что он имеет право сидеть тут, рядом с ней, такой близкой и любимой, радовало его.
Больные не приходили — почти все побывали утром, и Петро с Сашей сидели вдвоем, весело разговаривали. Вспоминали общих друзей, разные смешные истории, рассказывали друг другу о прочитанных за последнее время книгах.