— Штука подходящая.
— И не говори! Так мы эту штукенцию вместе с биноклем у эсэсовского начальника реквизировали. Недалеко отсюда, на бородинской дороге… Как? Вообще-то это военная тайна, но для вас… Засели, значит, на опушке и поджидаем: по той дороге, как нам сказали, фашисты частенько слоняются. Ну, с час бока отлеживали, вдруг видим — драндулетик жмет. У батька же нашего не голова, а настоящая канцелярия, перед этим он велел поперек дороги колоду пудов на восемь выкатить. Ясное дело, драндулетик остановился. Шофер вылез, чтобы это бревно откатить, ну, а мы из кустов… Шах-шарах — и все готово! Ловкость рук и никакого мошенства! Как оказалось, эсэсовского начальника подцепили. Правда, длинноногий был, стерва… Еле-еле Омельченко в лесу его настиг…
— Выходит, это вы гауптштурмфюрера в окопчике у дороги прикончили?
— А что было делать Омельченко, если тот гитлеряка прямо в окопчик шлепнулся. А вы что, его видели? Ну и как работа?
— За такую работу руки надо отбивать. Кто же бросает труп у дороги? Хотя бы кое-как закопали!
— Закопали? Ха-ха-ха… У нас, вишь, похоронной команды нет. Но спасибо за совет, теперь организуем. Ты бы не мог ее возглавить? Протекцию составлю без магарыча.
— Погоди зубы скалить. Не до смеха бы вам было, если бы фашисты нашли там своего.
— Ну, ты лучше меня не пугай, а то я ужас какой пугливый…
— Брось кривляться! Подумай, что было бы, если бы по вашим следам фашисты пустили собак.
— Собак? Ха-ха-ха… Вот это насмешил! Мы же всем кагалом на его драндулетике сюда и прикатили.
— Тем скорее бы вас разыскали. В лесу ведь не скрыть следов машины.
— Но нас ведь никто и не искал…
— Потому что мы этого эсэсовца трухой присыпали.
Но в центре внимания, как всегда, был Заграва. Согнувшись в три погибели, он чуть не ползал по полу возле высоченного парубка, одетого в куцые галифе с кожаной нашивкой на седалище, и все допытывался:
— Нет, ты правду скажи: для чего эта кожа на таком месте нашита?
— Чудак человек! Разве я ее сам нашивал? Об этом надо бы у начальника полиции спросить, у которого я эти штаны реквизировал.
— Так я тебе и поверю, — Василь лукаво щурит глаза. — Ты уж лучше сознайся, что в бою в подшитых кожей штанах не только надежнее, но и…
Взрывается дружный хохот.
— А полицай, видно, предусмотрительный был. Знал, что для боя нужно. Ха-ха-ха…
— Только не помогли ему и штаны с кожей! Ги-ги-ги…
— Хлопцы, давайте проверим, выдержали ли они…
Вконец сконфуженный Сашко вырвался из тесного круга, который собрал, балагуря, Заграва, и к двери. Но она заперта: там закрылись комиссар с Одарчуком. О чем они говорили, для всех осталось тайной, но вышли оттуда сосредоточенные, задумчивые. Орлята встревоженно переглянулись, когда увидели, что у их батька на тонком с горбинкой носу блестит пот. К тому же их удивило, что на Одарчуке не осталось доброй половины оружия.