— Потому, — продолжал он, читая текст, появлявшийся перед его мысленным взором подобно надписи на белом экране, — потому что человек, в отличие от неразумных тварей, един по смыслу Творения здесь, на Земле, и везде в бесконечной Вселенной…
Фраза, которую Мессия должен был произнести сейчас, ему самому показалась странной, ее следовало бы обдумать, но он продолжал говорить из боязни упустить мысль, пропустить важное, сбиться и оказаться глупцом, который не в состоянии донести до слушателей Слово в том виде, в каком оно, это Слово, ему было дано.
— На тысячах планет в системах тысяч звезд, расположенных очень далеко от нашей Галактики, были в то же время, в день шестой от начала мира, созданы существа, физически ничем не отличавшиеся от Адама и Евы. Люди. И все же каждая из планет отличалась от другой. Человек оставался тем же. Иными создал Творец тварей безгласных. Иными создал растения. Иным был воздух. И солнце, несущее свет. Мир огромен, мир бесконечен, как бесконечна сила Творца, и не нам понять Его дальние цели, не нам ответить на вопрос — чего добивался Он, создавая человека здесь и там, и напутствуя Адама одинаковыми словами, но обрекая жить в разных мирах. Может быть, Он хотел увидеть, как человек изменяет мир, если мир разнообразен. Может быть, Он желал видеть, до какой степени человек будет подчиняться условиям среды, как мир изменит человека. В каждом мире оказался свой Моше, и в каждом — своя Тора, свой Код, сообщенный Творцом. И земля, текущая молоком и медом, в каждом мире — своя. Но везде эта земля называлась Ханаан…
Рав Бен-Закай, сидевший ближе всех к Мессии, произнес тихим, чуть надтреснутым голосом:
— С недавних пор я слышу голос в себе, который говорит мне то же. Я думал, что ошибаюсь. Я молился Ему, и Он призвал меня следовать твоему слову. Так было. Творец более велик, чем возможно представить. И это предстоит осознать. Но что, господин мой, надлежит делать с теми, в ком не звучит этот голос? Кто продолжает либо не верить в Него вовсе, либо поклоняться иным богам? Иными словами — есть люди, не подвластные Коду Торы…
— Ничего, — пожал плечами Мессия. — Может быть, замысел Творца в том и состоял, чтобы разделить мир надвое. Глядя на свою противоположность, лучше понимаешь суть. Сейчас, когда Израиль велик, когда полмира уже осознало силу и величие Творца, мы, евреи, можем позволить себе не думать о второй половине более, чем она того заслуживает. Нам предстоит отстроить Третий храм.
Вот оно! Этих слов ждали раввины со дня Пришествия. Третий храм. Мессия произнес это так же, как и все, что говорил прежде — не задумываясь. Мысли всплывали из подсознания, и для него было достаточно понимания того, что ему когда-то объяснил И. Д. К., — чтобы быть Мессией, не нужно ни большого ума, ни всеобъемлющей доброты. Нужно только внимательно слушать себя: весь путь, который надлежит пройти, закодирован, спрятан в подсознании, и каждое произнесенное им, не обдуманное, но интуитивно воспринятое слово, есть слово Кода, слово Торы, и оно — истина. Слово всплыло, и сознание ему не сопротивлялось.