Несколько дней, до самого отъезда Жданова в Москву, я не смыкала глаз. По крайней мере, мне казалось, что я не спала вовсе. Лишь иногда впадала в какое-то вязкое забытьё. Невыносимо было жить с мыслью о том, какие выводы мог сделать Жан после разговора с Владом. Каждую минуту сердце неприятно сжималось от осознания собственного бессилия. Мне просто физически было необходимо немедленно, сию же минуту повидаться с Жаном. Но время тянулось мучительно долго. Сложнее всего было душить в себе ненависть к Жданову, не выдавая ни взглядом, ни жестом своего истинного отношения к этому человеку.
Но законов естественного течения времени пока никто не отменял. Даже на этой базе. Поэтому день отъезда Жданова всё-таки наступил. Собирая последние крупицы своего терпения, я проводила Влада до вертолёта и, натянув на лицо милую улыбку, помахала ему рукой.
Жанна уже в пятый раз нервным движением руки одёрнула меня за кофту.
– Рита, ты можешь не нестись как сумасшедшая? Ты увидишь Жана через каких-то пять минут. Не обязательно для этого привлекать внимание окружающих.
Жанка была права. Здесь, в подземных лабораториях, никто никогда не спешил куда-либо. Только я, опережая подругу на каждом повороте, прибавляла шаг, постепенно переходя на бег. Вот-вот я увижу Жана после долгой разлуки длинною почти в целый год. Как я выглядела со стороны, было последним из того, о чём я могла думать в тот момент.
– Пришли наконец, – выдохнула Жанна, открывая кодовый замок последней двери. – Дальше иди одна. Я подожду тебя здесь.
С замиранием сердца я сделала уверенный шаг в темноту. Именно здесь заканчивались современно обустроенные лаборатории и начиналось старое подземелье. Здесь пахло сыростью, от каменных стен веяло холодом. Мои глаза постепенно привыкли к полумраку, и я направилась вперёд, навстречу тусклому свету, мерцавшему в конце узкого прохода.
Это горел фонарь, освещающий одну-единственную занятую камеру. Увидев меня, Жан медленно поднялся с матраса и приблизился к решётке. Я подалась к нему навстречу и, обвив одной рукой железные прутья, второй потянулась к его ладони. Он ответил на мой порыв, но как-то неуверенно, как будто ещё не до конца понимал, что перед ним стою именно я.
– Я так долго ждал тебя. Жанна сказала, что прошёл целый год с того момента, как меня сюда посадили. А я совсем потерял счёт времени. Ты постоянно мне снишься, и сны настолько явные, что даже сейчас я до конца не уверен, что всё происходит на самом деле.
Теперь было понятно, почему Жан так растерян. Год заточения не прошёл бесследно, чего и следовало ожидать. Миражи и реальные люди перемешались в его сознании.