Зимой Швейцер снова отправился в Африку. Он не собирался оставаться в Европе больше года: слишком долгое отсутствие могло встревожить его помощников в Ламбарене.
Однако Швейцер недолго пробыл в Африке. Чтобы прочесть в Англии обещанные лекции, ему пришлось вскоре снова отправиться в длительное морское путешествие в Европу. А в Ламбарене он лишь успел ответить на письма, гора которых беспрерывно росла. Вообще-то одному Швейцеру уже давно было не под силу справляться с потоком корреспонденции, отвечать на все вопросы, изъявления симпатии и обычную ведомственную переписку. Его помощники — врачи и сестры — после работы до глубокой ночи при свете керосиновой лампы писали письма, в которых рассказывали о больнице.
На одно письмо, полученное в тот период, Швейцер решил ответить сам. Фашистская пропаганда Германии, уязвленная огромным интересом, который люди во всем мире проявляли к самаритянину из африканских джунглей>{36}, хотела запрячь в свою колесницу этого гуманиста, хотя он и был женат на еврейке, и использовать в своих целях его популярность. Геббельс прислал Швейцеру письмо с приглашением приехать в Берлин и быть гостем правительства III Рейха; письмо заканчивалось словами: «С германским приветом...»
Швейцер ответил Геббельсу коротким отказом. И в конце его приписал: «С центральноафриканском приветом...»
Летом 1935 года шестидесятилетний Швейцер отплыл в Европу. В августе он должен был читать первые лекции в Эдинбурге — вторую часть курса, начатого в минувшем году. Самые влиятельные люди Англии на этот раз сочли для себя честью познакомиться со знаменитым гуманистом. Среди них был и Уинстон Черчилль. Швейцер впоследствии рассказывал в тесном дружеском кругу: «В саду слуга постоянно носил за ним стульчик, на который он то и дело торопливо присаживался. Я не мог удержаться и сказал ему: „Раньше вы то и дело ставили с ног на голову всю мировую политику, а сейчас вы сами еле держитесь на ногах!“» Швейцер и Черчилль были одногодки.
Весь 1936 год Швейцер провел в Европе. Он совершил множество поездок, выступая с докладами и концертами. И впервые в жизни позволил себе несколько дней отдохнуть в Гюнсбахе.
Он встретился со многими своими старыми друзьями, одних он сам навестил, другие приезжали к нему в долину Мюнстера. В Париже он в последний раз увиделся со своим другом и учителем Видором; весной 1937 года тот умер 93 лет от роду. В этот свой приезд Швейцер несколько раз встречался с Роменом Ролланом и Стефаном Цвейгом. Беседа с этими двумя знаменитыми писателями не способствовала приливу оптимизма. Оба писателя, подобно Швейцеру, ясно видели чудовищную угрозу, дамокловым мечом нависшую над Европой. В Испании бушевала гражданская война. Естественно, Швейцер и его друзья были на стороне испанского народа, на стороне Пикассо и Пабло Казальса, знаменитого виолончелиста, который, кстати, тоже вскоре стал добрым другом Швейцера.