Именно по этой причине техник установил «жучок» со съемными элементами питания, морально приготовившись к тому, что ему с напарником каждые сутки придется таскаться в квартиру и менять чертовы батарейки. Если быть совсем точным, то менять предстояло четыре набора батареек – по количеству «жучков». Один установили на кухне, второй – в ванной комнате, третий – в спальне, а четвертый – в гостиной. Пока техник трудился, его напарник дежурил в фойе с рацией в кармане пальто, будучи готовым в любой момент предупредить товарища о возвращении Арлин Ортон. Если понадобится, он был готов и задержать ее, придумав какую-нибудь хитрость. Техник работал молча, быстро, то и дело поглядывая на часы. Он искренне надеялся, что рация на поясе будет молчать и дальше. Он знал, что действует строго по закону и потому ему нечего опасаться судебного преследо-вания – ведь это именно суд санкционировал проникновение в квартиру и установку прослуши-вающего оборудования. Его тревожило лишь одно – как бы не сплоховать и не сорвать операцию.
Стив Карелла сидел в кузове грузового автофургона, припаркованного у тротуара метрах в трех от входа в дом Арлин, и следил за звукозаписывающим оборудованием, настроенным на частоту «жучков». Стив знал, что в некоторых районах подобный фургончик не мог ввести местных в заблуждение, и они тут же догадывались, что полиция установила за кем-то наблюдение. Посади человека в кузов автофургона, переоборудованного для слежки, припаркуй машину на улице и начни снимать посетителей кондитерской, хозяин которой подозревается в торговле наркотой, – и вдруг совершенно неожиданно вся округа узнает, что в кузове во-о-он той машины сидит легавый с фотоаппаратом. С этого момента каждый человек, проходящий мимо машины, считает своим долгом покривляться или скорчить рожу. Ясное дело, наблюдение после этого можно снимать, поскольку толку в нем уже никакого нет. Подобное развитие событий обескураживало и приводило в уныние. Впрочем, район Крейн-стрит считался приличным, и местные не особенно боялись полицейских, скрывающихся в кузовах автофургонов и занимающихся гадким, мерзким подслушиванием и подглядыванием. Преисполнившись надежд, Карелла сидел с бутылочкой пива и жевал бутерброд с тунцом. Он был готов внимательно выслушать и записать любой звук, раздавшийся в квартире Арлин.
Через полчаса в семи кварталах от Кареллы, там, где располагался соединительный узел, Артур Браун расположился за оборудованием, подключенным к микрофону в телефонной трубке Арлин, и принялся ждать звонка. В случае чего Артур в любой момент мог связаться с Кареллой по рации и сообщить ему о происходящем.