Но на душе было как-то радостно, что ли?
Не знаю, как объяснить, но когда ты не просто с кем-то бьёшься, но бьёшься за правое дело, защищая тех же самых детей, за спиной будто расправляются крылья.
Страх уходит на второй, даже третий план, руки не трясутся от выброшенного в кровь адреналина, а вместо этого ты знаешь куда дернуться, чтобы не поймать головой пулю, или куда рубануть, чтобы снести врага.
Мозг не думает. Тело действует само — на рефлексах, вбитых на многочисленных тренировках.
«Рив — лучшая!» — подумал я, стремительно приближаясь к баррикадам.
Ведь я, по сути, жив только благодаря еженочным спаррингам с ней.
Чувства обострились до предела.
Я чувствовал, как сзади несется платформа, которую Жижек повел на прорыв своего имени.
Как на холме гаснут жизни стрелков Алых, которые сейчас осыпают меня градом пуль.
Как тяжи, укрывшиеся за развороченными телегами, собираются вместе, чтобы заткнуть пробитую брешь.
Как трещит по швам Малая сфера Неуязвимости — часть наемников не потеряла головы и, вместо того, чтобы охотиться за юркой мишенью, сосредоточилась на основной цели задания.
Как один из наемников-магов ценой своей жизни развеял призванный мной Меч.
А ещё я чувствовал доносящийся из-за спины бесшумный рокот коротких, но злых очередей.
И мне не нужно было поворачиваться, чтобы понять — это мой дед бьёт засевших на холме наемников из своего верного калаша.
Чувствовал злость и недовольство второго деда — его технические навыки в этом бою оказались не у дел.
Ну а дядя с отцом целеустремленно неслись к баррикадам вместе со мной.
Давать тяжам шанс тормознуть платформу мы не собирались.
А ещё, на краткий миг я почувствовал едва уловимый хвойный аромат.
Но в следующий момент мне стало не до этого. Плевать на запахи, главное — устранить с пути платформы препятствие!
— Подсоблю!
Призрачная фигура отца, ускорившись, плечом влетела в перевернутую тяжами телегу, и импровизированная баррикада разлетелась щепками, поражая опешивших тяжей.
Но что может дерево сделать против глухих стальных шлемов и массивных воинских доспехов?
В любом случае, они подарили мне несколько мгновений.
Я сам не заметил, как в моих руках оказался Золотой меч и принялся собирать кровавую дань.
Колол, рубил, подрезал, неутомимо двигаясь вперёд.
А отец, расшвыривающий воинов, как котят, исправно прикрывал правый фланг. Дядя бился слева, а дед Юра, вооружившись призрачным разводным ключом, с леденящим душу кличем охотился за магами Алых.
А сзади так и продолжал огрызаться калаш.
Я не знал сколько Алых вывел из строя дед Серафим, но пули, арбалетные болты и заклинания продолжали сыпаться мне на голову.