Видел какую-то группу людей, цепочкой поднимающихся по заснеженной горе.
Видел хромого археолога, с азартом счищающего песок с огромной плиты.
Видел внушительную фигуру космодесантника, который стоял на какой-то площади, а в него летели гранаты.
Видел выходящего из военкомата расстроенного парня с сумкой красного креста наперевес.
Видел… Бамц!
Прийти в себя мне помог брошенный Рив кинжал.
Не знаю, как она сумела так его метнуть, но кинжал врезался мне в лоб рукоятью, моментом вернув в здесь и сейчас.
— Спасибо, — пробормотал я, потерев место ушиба.
Интересно, сколько ещё таких сеансов нужно Дубровскому, чтобы справиться с поглощенной силой?
И как долго он будет сидеть в этом… месте?
На секунду задумался где же мы всё-таки оказались, но поспешно прогнал эту мысль прочь.
Вдруг это все вымысел, и происходит у меня в голове, а никакой Рив не существует?
Не-не-не!
Я зло помотал головой, сжигая непонравившиеся мне мыслишки. Даже думать об этом не хочу!
Но и к Роме идти не хочу…
Я посмотрел на трибуны, на подрагивающую фигуру Дубровского и вздохнул.
Серьезно, добровольно подвергать себя таким издевательствам… Это в разы хуже, чем артефакт Толстого!
И ладно этот фанатик антимагии более-менее привычный, но мне этих семи раз хватило за глаза…
И вообще, если бы не Рив, так бы и залип на всплывающие предо мной отрывки из жизни совершенно незнакомых мне людей.
Ну, кроме учителей, конечно.
Как, кстати, они-то оказались здесь? Или не здесь…
Так!
Я мотнул головой, избавляясь от нахлынувшего сумбура мыслей.
Так!
Те люди — сейчас неважно. Спасение мира — сейчас тоже неважно. Важно лишь одно — как-то помочь Дубровскому и вытащить отсюда Толстого.
Хм…
Я задумчиво посмотрел на стеклянную статую, смакуя пришедшую в голову мысль.
Почему бы мне не использовать Толстого, который с детства прокачивает магическую устойчивость с помощью садистского артефакта?
Вряд ли будет хуже…
Со стороны Рив послышался смешок, словно она прочитала мои мысли, и я вопросительно посмотрел на неё.
В ответ амазонка безразлично пожала плечами — мол твои друзья, сам думай, что делать — и достала откуда-то ещё один кинжал.
На мгновенье мне стало стыдно — и вправду, я что хотел только что переложить ответственность за принятие решения на девчонку?
Снова очистив ум от набежавших мыслей, я подхватил статую Толстого и решительно потопал к Дубровскому.
Мне показалось, или от Рив повеяло одобрением?
Так или иначе, я донес статую Толстого до Дубровского и аккуратно подтолкнул её вперёд. Так, чтобы они соприкоснулись.
Дзанг!
Где-то вдалеке лопнула струна, и я, на всякий случай, сделал шаг назад.