- Ивана Сковородку, кровельщика, знаете? - спрашивает меня Тимофей.
- Рыжий, что ли?.. Знаю, - вспоминаю я.
- Вот, вот, рыжий... Нет у нас больше такого охотника, как Иван Сковородка! Вот уж ходок! Безо всякой собака, без ничего, вышел это с вечера, задрал голову, как гусар, - по-дал-ся! Зайцев, например, если... и как он их найдет и где найдет, не двух, так одного он уж обязательно тащит... Нюхом одним жив... И где они лежат знает, и все, весь обиход ихний... удивление! Середь дня в жару, тогда заяц сонный, - он их чуть не руками, безо всякого ружья берет... Заяц - он спать здоровый; напасется за ночь и спит...
- Руками прямо? - переспрашивает один из купцов, участливо улыбаясь одними глазами.
- Прямо руками... Ну, палкой по голове для оглушения вдарит, потом заберет...
- А вы к рыбу ловите? - спрашивает другой, снимая зачем-то картуз с лысины...
- Как же! У нас сеть с зятем есть, крючья... Сейчас вот скумбрия пошла, султанка, - когда время есть, выедешь... Весной - белуга, а то камбала... Лобанов не ели? Вот рыба вкусна!.. Лобанов острогой ночью по камням бить, вот охота веселая... Мы ведь для этого лодку-плоскодонку справили, обращается ко мне Тимофей. - Назвали мы эту лодку "Гагара". Такая сердцеедка подлая: плывет, нос задрала - и ника-ких! Чуть веслом в какую сторону толкнешь, - по-вер-нулась вся сразу - точь-в-точь гагара: куда голова смотрит, там она и вся. В тихую погоду, да если ночь темная удовольствие!.. Лосось вот тоже или ерш морской... Крабов одних настволить сколько можно... Красная рыба, конечно, не попадет, а вот мелочь эта...
- Красная рыба - она живущая, - неожиданно вставляет один из купцов. Какие случаи бывают: стерлядь, например. Прирежут ее, конечно, как поймают, - шевелится; домой привезут за сколько там верст, - шевелится... Да ведь что! - на кусочки изрежут, так кусочки-то эти и те - можете представить шевелятся!..
- Ну да - живущая, - поддерживает другой. - Осетер вот тоже... Зимнее время его поймают, оглушают по голове, - на мороз... называется он тогда пылкого морозу - кость! На токарный станок клади... И сколько время в таком он виде лежит - и в лавках лежит и в вагонах едет, - зиму цельную... Товар! Все равно как брус дубовый!.. А в горячую воду его ежели, - что вы думаете? - ведь оживает, говорят: на немного хоть, на сколько-то минут, а оживает... Насколько это верно, не могу вам сказать в точности...
Начинает улыбаться студент-караим. Он улыбается не сразу, а толчками: выпустит на скуластое лицо кончик таящейся в нем улыбки и тут же спрячет, потом посмотрит на Тимофея, на купцов - и выпустит какую-то точную часть: четверть, треть, половину; но вот уже непобедимо, змейкой, ползет она из него вся, сколько есть в нем, во всю ширину лица - и скулы вливаются в поднятые щеки, и совсем узенькими щелками смотрят косо лежащие глаза.