– Мне бы сперва умыться, – чуть смущенно сказала я.
– В комнате есть все необходимое. Я выйду и вернусь за тобой чуть позже, договорились?
– Хорошо. Спасибо.
Закончив с утренним туалетом и приведя в порядок волосы, я открыла резные дверцы платяного шкафа. Внутри висело с десяток платьев из легкой тонкой материи, преимущественно в зеленых, белых и синих тонах. Подумав, я остановилась на скромном, свободного покроя платье цвета морской волны с короткими рукавами, декольте и подол которого были вышиты серебряными листьями.
Хельден мой наряд оценил: окинул меня долгим изучающим взглядом и вздохнул, поднимая потемневшие до багрового цвета глаза.
– С каждым разом мне все труднее сдерживать себя с тобой рядом, – признался он, опять вгоняя меня в краску. – Странно, но в этом платье ты выглядишь не менее соблазнительно, чем в той прозрачной тряпочке, что они зовут сорочкой.
– У тебя просто давно не было женщины, – попыталась отшутиться я.
– У меня никогда не было такой женщины, как ты, – возразил он.
Пытаясь скрыть охватившее меня смущение (и возбуждение, чего уж там), я повернулась к зеркалу, расправила складки струящейся по моим бедрам материи. В этом наряде я нравилась себе куда больше, чем в тех, что мне проходилось носить в замке Эолдара: он оттенял мои глаза и выгодно подчеркивал золотисто-русый цвет волос. Ну и просто был несравнимо удобнее, в основном за счет отсутствия тугого корсета.
Хельден подошел сзади, обвил руками талию.
– Жаль, что нам пора идти. После всего пережитого мне хочется быть с тобой рядом всегда – и брать все от каждой минуты, проведенной вместе. Снять с тебя это платье… вновь ощутить на себе твой огонь…
– Так давай останемся, – сглотнув, предложила я.
Он поймал мой взгляд в зеркале, усмехнулся.
– Королева уже проснулась и желает тебя видеть. Не стоит заставлять ее ждать. Но после, – прошептал он, разворачивая меня к себе лицом, – ты никуда от меня не убежишь, Саша. Больше никогда.
Красоту королевы ульмов можно было сравнить с холодной красотой заснеженных гор или льдистых просторов севера. Высокая, стройная, как кипарис, с бледной до голубизны кожей, огромными светло-серыми глазами и копной серебристо-белых волос. Но утонченные черты лица Унфивиэль, внешне юного и прекрасного, как у куклы, хранили печать надменности, придающую ей слегка отталкивающий вид.
Королева ожидала меня, восседая на троне в огромном зале, через множество стрельчатых окон которого свободно лился утренний свет. Ее платье казалось сотканным из сияния снега, а обхватывающая лоб диадема в форме переплетающихся стеблей вьюнка искристо мерцала при каждом повороте головы. Да, от Унфивиэль исходило такое ощущение силы и величия, что Эолдар бы удавился при одном взгляде на нее.