Еще бы корсет не так туго зашнуровали – и я была бы всем довольна.
– Вот только ваш кулон, данна, – указала Нэри на оберег Виссы, все еще украшающий мою шею. – Он сюда не очень подходит. Может, лучше…
– Оберег не сниму, – спокойно, но твердо отрезала я, и женщина лишь поджала губы, не став настаивать.
Проводить к ужину меня вызвался сам Коракс, одетый в неизменный темный костюм с серебряной вышивкой. Окинув мой наряд оценивающим взглядом и, по-видимому, удовлетворившись увиденным, он распахнул передо мной дверь, и мы оказались в длинном, освещенном десятками эзалиров коридоре. По обе его стороны располагались двери в другие комнаты, но сложно было сказать, обитаемы ли они, – на пути нам, по крайней мере, никто не встретился. Вскоре коридор вывел нас к витой каменной лестнице, спустившись по которой, мы миновали анфиладу полутемных помещений, закончившихся большим обеденным залом.
Здесь оказалось очень светло, и я сумела в деталях разглядеть обстановку. В одну из стен, свободную от окон, был встроен огромный камин (сейчас, конечно, простаивающий без дела), а центр зала украшал бордовый с золотом ковер, на котором стоял длинный деревянный стол и стулья с высокими спинками. За таким столом впору было устраивать пир – однако накрыта была лишь одна его сторона, та, где на массивном резном стуле восседал, как нетрудно догадаться, Эолдар собственной персоной. По левую его руку расположилась молоденькая девушка в бледно-розовом платье, а за их спинами молчаливыми истуканами застыло с пяток слуг – вот и все люди, помимо нас с Кораксом, находящиеся в зале.
– Ксандра, ваше величество, – представил меня Эолдару колдун, когда мы приблизились к столу. – Ксандра, поприветствуй своего короля, Эолдара Несокрушимого, и его сестру, принцессу Эрвейн.
Я сдержанно поклонилась, надеясь, что этого будет достаточно, и в ответ удостоилась благосклонного кивка короля и полного любопытства взгляда юной принцессы.
– Присаживайся, странница. – Эолдар небрежно взмахнул рукой, и мгновенно сорвавшиеся с места слуги отодвинули перед нами с колдуном пару стульев по правую сторону от короля.
Усевшись за стол, я сложила руки на коленях и осторожно подняла глаза. Вопреки моим ожиданиям, его величество был довольно молод – лет двадцати пяти, если не меньше, – и обладал довольно отталкивающей внешностью. Нет, лицо Эолдара с правильными, хоть и мелковатыми чертами и аристократически бледной кожей могло бы даже показаться привлекательным, но его изрядно портила капризно выпяченная нижняя губа и нескрываемо надменное выражение. Одет он был с кричащей роскошью, а корона на пышно взбитых рыжеватых волосах сияла от обилия драгоценных камней.