Поэтому Чеботарев смотрел на Эдика с некоторой подозрительностью и опаской, думая с тоской, что хорошо бы его на место сбора экспедиции привезти в целости и сохранности, а там как Бог даст.
Наконец возле их группы притормозила машина, «супер-пупер» называл их про себя Чеботарев, и из нее выпрыгнули два довольно отвязных подростка лет семнадцати. Петр Аксенов и Иван Карамзин. Охранники почтительно стояли у машины, как им, видимо, приказали родители. Оба парня учились в элитной школе — их отцы занимались угольным бизнесом. Вид их, спортивный, наглый и вызывающий, наводил на неприятные мысли. От таких мальчиков вряд ли дождешься беспрекословного подчинения. Придется приложить максимум усилий. Куртки в заклепках, волосы неестественно торчат петушиным гребнем. Чеботарева и Эдика они смерили такими взглядами, словно перед ними стояли букашки. Слегка кивнув головами, отошли в сторону и стали беседовать на своем непередаваемом сленге.
— Брякнешь предкам по мобиле? — спросил Иван.
— Что я, придурок?
— А мои сородичи в суете. Трезвона ждут!
— Давай, отметься, и всем бай… свободны!
Парень достал мобильник и с явной неохотой отчитался, что все в порядке.
Через минуту из такой же крутой машины, с визгом притормозившей рядом, не спеша вышли две девушки. Они прилетели из Тюмени — нефтяного края. С одной из них произошла очень неприятная история. Чеботарев сразу узнал ее по какой-то робости в глазах и простой спортивной одежде: это не свойственно людям того круга, к которому она принадлежала. Звали ее Лиза Лаврентьева.
Эдик Пономарев сразу отметил, как хороша девушка. Высокая, худенькая, с огромными зелеными глазами и светлыми, гладко причесанными волосами, она производила впечатление болезненного и робкого ребенка. Это подчеркивал и какой-то тоскливый, тревожный взгляд. Вторая девушка, ее подруга, просто не хотела оставлять приятельницу в сложной ситуации и настояла, чтобы родители отправили ее в экспедицию. Такое поведение понравилось Чеботареву, и он выделил Надежду Дмитриеву, бойкую, черноглазую и хорошенькую, из всей этой разношерстной и непростой компании.
— Ну что, все в сборе? Можем лететь?
Зафрахтованный вертолет уже ждал их на летном поле.
Чеботарев замыкал растянувшуюся цепочку и невольно подслушал разговор Петра и Ивана, шедших впереди.
— А чувырлы клевые. Как ты думаешь, трахаются или динамят?
— Хрен знает. А вот этот Эдик — выскочка московская.
— Ну, может, сразу вмазать ему по-тихому, посмотрим, на что он способен.
— Пока не стоит. Чувствую, в тайге и так всем кувыркаться придется, тогда и посмотрим, на что он способен.