— Что-то случилось? — Звонарев был деловит, завтрак заканчивается, а тут еще отвлекают.
— Ты в курсе, что мужчина, который был у тебя вчера перед моим приходом, террорист?
— Уничтожить царского сатрапа, запятнавшего себя народной кровью, это не зло, а благодеяние! — Пафосно высказался Олег, нисколько не скрывая, что знает о роде занятий своего знакомого.
— Не знаю насчет сатрапа, а кровь невинной девушки, застреленной походя этим человеком, я останавливал своими руками. К сожалению ее спутника, я так и не смог спасти. Пуля в голову, она, знаешь ли, не лечится.
— Жандармы преследовали его по пятам, а эти пострадавшие пытались его задержать. — Это что, так бандит залегендировал свой поступок перед сообщниками? Ваня уже почему-то не сомневался, что Звонарев, как раз, сообщник, если не непосредственный участник того теракта.
— Ты сейчас рассказываешь абсолютную неправду тому, кто все видел собственными глазами. Я стоял лишь тремя десятками метров дальше. Они всего лишь подошли полюбопытствовать. Даже не на дороге той сволочи были, а чуть в стороне.
— Возможно и имел место некоторый эксцесс. — Примирительно принялся оправдываться Олег, — но я лично знаю этого человека как кристальной души человека, готового жизнь положить за счастье других людей.
— Пока что я видел, как он безо всякого надрыва своей собственной, кристальной, как ты говоришь, души кладет жизни этих самых людей. Знаешь, Звонарев, если у тебя все друзья такие, как тот бандит, то я отказываюсь считать тебя своим другом! — Ваню буквально взбесило такое отношение Звонарева к возможной смерти Вари. Эксцесс у него имел место быть, понимаешь….
— И ты что же, теперь пойдешь со всем этим в охранку? — Звонарев произносил последние слова зло, сжимая кулаки.
Ваня внезапно вспомнил, что к ауре у него привязано для моментального применения как раз заклинание для определения эмоций собеседника. Хоть Аркадий и обещал, что в процессе длительного применения, он сможет чуть ли не постоянно пользоваться этим заклинанием, пока что дольше десяти минут конструкт не держался, приходилось постоянно подновлять его, используя вот эту свою способность привязки дежурного заклинания к ауре.
Ох! Лучше бы и не применял этого заклинания вовсе. В эмоциях преобладала злость. Или, скорее даже, не злость, а черная злоба! Будь в руках у Звонарева сейчас оружие, непременно постарался бы убить Ивана.
— В охранку я не пойду, уже познакомился с сими господами, — со значением сказал Ваня, — но если встречу, непременно постараюсь сам убить эту паскуду. Мир без него будет значительно чище.