Десятый дневник (Губерман) - страница 52

На первую страницу
а я – старик давным-давно.
* * *
И для мысли философской
тут загадка и кручина:
искра Божья от бесовской
слишком поздно отличима.
* * *
Шум жизни для меня почти умолк,
я благостный покой себе создал.
Единственный на мне висящий долг —
я Богу ещё душу не отдал.
* * *
Читал эссе про алкоголь,
и от восторга кровь кипела:
он и с души снимает боль,
и оздоравливает тело.
* * *
Хочу сказать я всем седым,
что возраст – не пустяк:
поберегите пар и дым
и тайте, не свистя.
* * *
Во мне то жалость, то презрение,
а если слышу речь дебила,
во мне крепчает подозрение,
что самых лучших Русь убила.
* * *
Среди больших стихийных бедствий,
несущих смерть, разор и муки,
немало тягостных последствий
успехов нынешней науки.
* * *
Смутное время рождает уродов,
их собирается стая,
и у послушно молчащих народов
кровь вытекает густая.
* * *
На закате, бархатном и светлом,
я глазами солнце провожаю,
мучаясь вопросом безответным,
чем я сам себя так раздражаю.
* * *
Землетрясения, цунами,
ветра, срывающие крыши —
увы, не чувствуются нами
как нечто, посланное свыше.
* * *
Былых печалей больше нет,
я поглощён роскошным бредом:
все пораженья прежних лет
я перебрал и свёл к победам.
* * *
С исхода нынешнего лета
года пойдут изрядно грозные —
тому есть верная примета:
стишки я стал писать серьёзные.
* * *
На край судьбы своей придя,
я чувствую сомнение,
что мир веками погодя
безумен будет менее.
* * *
Нынче хитроумные рентгены
видят нас подробно и насквозь,
но за что кому какие гены,
выяснить пока не удалось.
* * *
Я жил, не ноя и не плача,
я счастлив был и был несчастен,
а берегла меня удача —
ко мрази был я непричастен.
* * *
Пивная, стадион, библиотека —
у каждого своё в различном виде,
потом больница, клиника, аптека
и зряшные слова на панихиде.
* * *
А люди привыкают ко всему —
к тюрьме, суме, правителям подлейшим,
и наш Господь сказал: «А посему
пусть это с ними будет и в дальнейшем».
* * *
В лихой наш век сойти с ума
легко в минуту смутную:
идёт зелёная чума
на нашу жизнь уютную.
* * *
Не верю уравнительной молве
об умственной похожести народа:
у всех у нас опилки в голове,
но разная у дерева порода.
* * *
Длинную житейскую дорогу
я топчу без жалоб и наград;
я теперь заметно ближе к Богу —
Он меня не ждёт, но будет рад.
* * *
Ещё один ушёл во тьму,
куда навек уходят люди,
и неизвестно никому,
кто завтра следующим будет.
* * *
Люблю я после завтрака прилечь,
поскольку каждый день мой – выходной,
и, чуть потеребив родную речь,
слепить себе стишок очередной.
* * *
Я ощутил в житейском шуме
одну подробность лет несущихся:
смерть не страшна тому, кто умер,
но тяжко мучит остающихся.
* * *
Были мы светлыми, свежими, чистыми,
Следующая страница