— Есть проблемы? — отвлек я его от наблюдения.
— Показания быстро приходят в норму, от минимальных значений дошли уже до нормальных. Если они останутся такими, это значит, что пациент здоров.
— Ну и хорошо, — ответил я и сделав последний круг артефактом, убрал его от грудной клетки Банщика, лежавшего с широко открытыми глазами и переживавшего всем организмом изменение своего самочувствия.
Через минуты врач заметил:
— Приборы показывают очень хорошие значения.
— Насколько хорошие? — мне и самому интересно, что я смог сделать с больным сердцем.
— Как у тренированного спортсмена. Только этого не может быть, что-то с приборами случилось, — и он полез проверять само подключение и работу всех многочисленных приборов около специальной койки Банщика.
— Как себя чувствуете? — теперь я спросил пациента, уже покрывшегося испариной на лбу, ведь эти изменения происходят в его сердце.
— Не понимаю, еще, — пробормотал он.
— Тогда оставляю вас в надежных руках доктора. Уважаемый, вам ведь нельзя сейчас отойти от вашего пациента, поэтому я дойду сам и оставлю халат у дежурной.
Врач, занятый проверкой приборов и панелей, только кивнул головой.
Я помахал рукой Банщику и увидел, что и он осторожно поднял свою руку, опутанную датчиками, в ответ.
Саша, конечно, оживленно общается с молоденькими медсестрами, включив все свое обаяние и я, сняв халат и шапочку, оставляю их на стуле и незамеченным выхожу под теплый ветерок на улицу. Сажусь на скамеечку около входа и сижу рядом с водителем одной из двух скорых, стоящих перед отделением, который напряженно курит сигарету, пуская дым в мою сторону я с чувствую запах настоящего табака, фасованного в Советском Союзе. В мое время сигареты так уже не пахнут, да и набиваются они, по слухам, пропитанной разными соусами древесной стружкой.
Так я сижу, ожидая, пока наговорится приятель, отдыхаю, чувствуя, что и сам сильно нервничал, опасаясь, что лечение пойдет не так и пациента придется оживлять.
Ну, такое оживление возможно только в этом месте, и я сделал все, чтобы несчастье не случилось. Да, я не бог, но, для моих пациентов, что-то вроде этого понятия.
Наконец, Саша выскакивает на улицу, хлопнув дверью и спешит к машине, куда подхожу и я.
— Договорился с девчонками, в пятницу пойдем гулять по городу, — приятель возбужден и доволен, — Ты бы видел, какая у нее улыбка, — мечтательно вспоминает он и спохватывается:
— Как все прошло?
Я пожимаю плечами:
— Сам не знаю. Пациент жив, доктор утверждает, что приборы сломались и показывают, что сердце теперь, как у спортсмена.