12 лучших художников Возрождения (Волкова) - страница 80

Тициан не был гадалкой, он не предсказал судьбу Карлу V. Но он был Мастером, в булгаковском смысле этого слова: он ее угадал, он ее увидел, он ее знал. Логикой это сделать нельзя, но он художественной интуицией психолога и гения увидел этот конец не в смерти, а до нее, и освобождение в этом конце, в этой дороге и заброшенном монастыре, живущем вот под этим серым небом. И ни одному художнику так, как Тициану, не было так много раскрыто в человеке, не только в глубинах его сознания, но в его движении, в диалектике. Можно сказать, что ни одного художника по уровню понимания и по уровню раскрытия человеческой личности нельзя так близко сравнить с Шекспиром, как Тициана. Они не могут быть буквально сопоставлены, потому что один — писатель-драматург, владеющий другим языком, временной формой, гораздо более пригодной для раскрытия глубинных форм, а другой — живописец. И тем не менее, только его можно поставить рядом с Шекспиром по оценкам, как масштабно социальным, так и психологически индивидуальным, по тому, как он раскрывает в каждом герое полноту личности с очень точно выстроенным духовно-психологическим концом жизни.

Как видим, Тициан был очень успешным художником, он ездил в Испанию и другие страны, работал по заказу Карла V. Тициана и сына императора — Филиппа II — связывала дружба. Но при этом он не позволял задерживать гонорары, а если такое происходило, заваливал императора письмами. Скончался великий мастер, скорее всего, от чумы — она в 1576 году накрыла всю Венецию.

Питер Брейгель родился предположительно в 1525 году (точная дата неизвестна). Местом его рождения чаще всего называют город Бреда (в современной нидерландской провинции Северный Брабант) или деревушку Брёгел около этого города. Предположительно, он был из семьи крестьян, хотя прямых свидетельств тому не существует.

Питер Брейгель Старший был очень своеобразным явлением в художественном мире, не похожим ни на кого. Он любил повторять одни и те же сюжеты не потому, что они интересовали его как вариации на одну и ту же тему, а потому, что они были ему интересны. Например, Вавилонская башня. Она и Вавилонское столпотворение равны Страшному суду.