— Привет.
Она — его любимая девушка, которая слишком спешила, чтобы стать бывшей, — сидела на пороге у его двери. Зареванная, растрепанная, несчастная. Что странно — на лестничной клетке горел свет.
— Привет. Ты чего здесь? — Он помог ей встать на ноги и открыл дверь. — Пришла обвинять меня в том, что я сорвал тебе свадьбу?
Вырвалось как-то само собой. Может потому, что он так чувствовал. Чувствовал, что виноват?
— Нет. Ты не виноват.
Она вошла, стащила с ног кроссовки, швырнула куртку на вешалку и сразу пошла в кухню. Там она встала у плиты — варить кофе.
— Но это ничего не значит, так ведь? — спросил он, горестно хмыкая. — Я не тот, кто сделает тебя счастливой.
— Ты уже сделал, — произнесла она тихо. — Избавил меня от бандита, мою семью от позора. Папа не пережил бы! Он так и сказал!
— Уже неплохо.
Он неожиданно занял ее место в углу дивана — как-то само собой получилось. Она заметила, покосившись, но ничего не сказала. Разлила кофе по чашкам, подала ему и села за стол.
— Ты плакала. — сказал Дима, рассматривая любимое лицо с размазанной тушью.
— Да. Это не из-за Никиты, нет, — замотала она головой и зажмурилась. Ее пальцы дрожали, когда она ставила чашку на стол. — Это все из-за моей ошибки. Мне больно из-за того, что я тебе сделала так больно, вот… Я легкомысленно увлеклась. Потом эта грязная детективная история. Она закончилась, да. Но она же и открыла мне всю полноту моих чувств к тебе. Пафосно, да. Но это правда.
Я поняла, что люблю только тебя! Глупо звучит, наверное. Я не знаю, что могу сказать сейчас, чтобы ты… Чтобы ты простил меня, Димка! Мне казалось, что скука убила наши отношения. А на самом деле оказалось, что это не скука, а спокойствие. Комфорт. Счастье. Тихое. Уютное. Родное. Ты… Ты когда-нибудь простишь меня?
Он сполз с дивана, подошел к ней, поднял со стула и прижал к себе.
— Я люблю тебя, — прошептала она сквозь слезы.
— Я люблю тебя, — отозвался он тихим эхом.
— Ты простишь меня?
— Никто ни перед кем ни в чем не виноват. — Он вдыхал ее аромат, слушал ее дыхание, его мысли горели, а сердце надрывалось. — Просто так должно было случиться. И так случилось.
Он почти задыхался от счастья. Это как обнять радугу. Как попасть под водопад солнечных бликов. Как оторваться от земли, зная, что у тебя за спиной крылья.
Любимая рядом…
Дарья Кожевникова
Убить обоих!
Лето пахнет долгими ночами,
загорелым торсом и вином,
Акварелью запахов и вкусов.
Быть сегодня! Грустное потом.
Откинувшись в шезлонге, со стаканом коктейля в руке, Вера лениво, из-под полуопущенных век наблюдала за парочкой, обосновавшейся по соседству, на таких же удобных шезлонгах, в ухоженном и красивом парке их черноморского санатория. Здесь были и ажурные арки, и клумбы с фонтанчиками, и прохладная тень, даже к полудню спасительно отбрасываемая вековыми ясенями, и несколько сияющих лазурью бассейнов, по дну которых задорно мельтешили солнечные зайчики, — словом, как говорила Верина подруга Лилька, с которой они тут отдыхали уже не первый год, все, что нужно для счастья, имелось «в этом мировом санатории на улице Мира».