На этом пиру жизнь Василия Дмитриевича опять получила новое направление. Жена Ивана III великая княгиня Марья после перемены тридцатого или соронового блюда подозвала к себе Ермолина. Похвалив изрядное мастерство скульптора, великая княгиня пожелала, чтобы Василий Дмитриевич принялся за повое дело: восстановил и достроил храм святого Вознесения. Тот самый, что стоял уже многие десятилетия забытый и поросший травой неподалеку от Фроловских ворот.
Ермолин хотел было уже, сославшись на усталость, отказаться от этой малоинтересной работы, да нечаянно перехватил взгляд великого князя. И Василию Дмитриевичу стало ясно, что просьба тихой, застенчивой Марьи есть хорошо и вовремя угаданное желание Ивана III.
Храм при девичьем монастыре заложила почти шесть десятилетий назад великая княгиня Евдокия — вдова князя Дмитрия Донского. Но достроить его не успела и была похоронена в незавершенном храме. Очередной московский пожар сильно повредил все сооружение. Обгоревшие своды стали такими хрупкими и непрочными, что входить внутрь было опасно. Ермолину предстояло построить церковь заново, причем построить, не разрушая старый храм — место погребения всех великих княгинь. В такой работе таились и свои трудности и свои радости. Трудности потому, что связывал по рукам и ногам Василия Дмитриевича замысел первого строителя храма. Менять в нем что-нибудь уже было нельзя. А радость таилась в самом преодолении всех набравшихся сложностей.
Много дней приглядывался, присматривался Василий Дмитриевич к обгоревшей церкви. Попытался было забраться даже на крышу, да напугался рухнувшего со сводов камня. Гул от глыбы, упавшей внутрь пустого храма, всполошил гнездившихся поблизости ворон. С криком взметнулись они вверх черной тучей. И было их такое множество, что Ермолину показалось, будто застили они солнце.
А еще упавший камень пробудил у Василия Дмитриевича грустные раздумья: справится ли он с этой работой? Может, лучше было отказаться тогда, на пиру. Но, припомнив властный нрав великого князя, понял Ермолин, что нет у него пути к отступлению, что обстоятельства сильнее его, ибо вступила уже в действие сила, превышающая его собственную. Сила, именуемая «государево дело». Великого князя меньше всего интересовало, что и как думает сейчас Василий Ермолин. Князю важно было сейчас, чтобы народ русский, именно русский, а даже не московский, видел в нем, Иване III, прямого наследника и продолжателя дела Дмитрия Донского. И, поняв все это, Василий Дмитриевич приказал с понедельника возводить прочные леса вокруг обгоревшего храма.