(Как сказал Рай, “это далеко не полная история, но пусть так и останется”.)
Коллапсирующая звезда сначала преодолевает сопротивление электронного газа, а затем сопротивление атомных ядер. Когда вещество звезды сжимается до достаточно высокой плотности, искривление пространства-времени вокруг коллапсирующей массы становится настолько сильным, что даже свет оказывается захвачен на орбиту вокруг объекта. По мере дальнейшего сжатия свет уже не может вырваться наружу, словно пространство-время вокруг такого объекта расширяется быстрее, чем распространяется свет. Поверхность, представляющая собой рубеж невозврата (так называемый горизонт событий), определяется самой геометрией пространства-времени. С образованием черной дыры горизонт событий как бы отбрасывает темную тень. Черная дыра – это больше не звезда. Даже не материя. Раздавленное вещество исчезает совсем, оставляя в качестве своей тени горизонт событий. Черная дыра не представляет собой ничего, кроме собственной тени.
И Джон Уилер ввел в этот захватывающий мир черных дыр и квантовой механики Кипа Торна. Кип был представителем первого поколения физиков, взращенных на релятивизме. Ему посчастливилось начать свою научную карьеру в эпоху постановки важных астрофизических задач, которые ожидали, чтобы для их решения прибегли к теории относительности, и Кип использовал это удачное стечение обстоятельств самым что ни на есть замечательным образом.
Кип, блистательный ученик и добросовестный работник, был тогда молодым человеком (войну он претерпел ребенком), переболевшим пацифизмом. Когда я поначалу охарактеризовала его как пацифиста, Кип поправил меня, сказав, что это неверно. “Вовсе нет, – сказал он. – Пережив ужасы и последствия Второй мировой войны и узнав о сталинских чистках, я далеко ушел от пацифизма”. И тем не менее его политические взгляды не совпадали с взглядами его наставника. Кип полагал, что движущие силы холодной войны и гонки вооружений – это паранойя и невежество. Однако небесспорное участие Уилера в программе по разработке термоядерного оружия являлось неотъемлемым элементом интеллектуальной среды, в которой приходилось трудиться его соратникам. Водородная бомба представляет собой беспредельно мощное оружие геноцида. Слово, которое приходило Кипу на ум при мысли о сверхбомбе, было – “непристойный”. Его же собственные интересы лежали в области чисто академических исследований – чистой астрофизики. Чистое знание – достояние каждого, которое вместе с тем не принадлежит никому. Да, сверхбомба морально неприемлема, но законы ядерной физики, по которым она создана, лишены любых оттенков морали. Иногда – исключительно из любознательности – Кип задавал своим коллегам с допуском к секретным работам, связанным с ядерной физикой, технические вопросы, на которые те давали весьма уклончивые ответы. Его, разумеется, интересовали ядерные процессы, управляющие эволюцией звезд, а не те, что протекают в бомбах, но, как успел уже осознать Уилер, физика этих процессов одинакова и в недрах звезд, и внутри бомб.