Теперь она сидела напротив меня, ее лицо затеняли широкие поля шляпы. То, что церемония позади, не означало, что она может вести себя так же беспечно, как ее сестра, пробурчала мама, когда мы выходили за дверь.
– Ты можешь снять свою шляпу, Зейди. Мама тебя здесь не увидит.
Она не отрывала взгляда от воды.
– Я сниму, как только мы доберемся до рифа. Сейчас нет смысла рисковать.
А когда ты прибудешь в Иларию? – Хотела спросить я. Тогда ты будешь рисковать? Мы пообещали не заводить разговоры об Иларии на этой неделе, однако наши мысли вращались вокруг церемонии столько, сколько я себя помню. Но теперь этот этап пройден, о чем еще говорить с Зейди, кроме ее отъезда?
Сегодня солнце палило нещадно, не было ни единого облачка, чтобы принести облегчение. Я запрокинула голову назад, чтобы намочить свои волосы и остудить голову, и ахнула, когда вода потекла по моей шее. С этого момента я буду носить распущенные волосы и позволю своей коже загореть так, как у мужчин. В любом случае всем нам суждено выглядеть так, как старейшина Немея, с седыми волосами и кожей, подобной пустому мешку пеликана. Что такого чудесного в том, чтобы быть прекрасной, если все это означало находиться вдалеке от людей, которых любишь, это в лучшем случае, а в худшем, ты проведешь остаток жизни с ощущением своей неполноценности?
Обычно гребла я, чтобы руки Зейди не стали жесткими и мозолистыми, но сегодня мы никуда не спешили, поэтому я позволила своим пальцам проводить по водной глади и позволила волнам уносить нас навстречу рифу. Наши весла были обернуты тканью, чтобы настолько минимизировать трение, насколько это было возможно, но даже если на моих ладонях и появлялся случайный волдырь, то быстро заживал. Настолько быстро, что даже при всей моей безалаберности после несчастного случая у меня не появилось ни одного нового шрама. Врач верил, что моя удивительная способность к заживлению была как-то связана с кровавым кораллом, но подробностей он сам не знал.
– Итак, – сказала Зейди, – кого бы ты рассматривала в качестве своего жениха?
Холодок пробежал по коже моей головы, несмотря на жару.
– Что?
– Я считаю Эйо очень симпатичным. И, кажется, он всегда находит самые розовые жемчужины. Его семья питается лучше, чем другие.
Зейди раньше никогда не спрашивала меня о замужестве. И она знала, что меня не интересует никто из деревенских парней. Когда я мечтала о будущем, то всегда представляла себе жизнь на земле, а не здесь, в Варинии. И я не могла подвести Сэми, прекрасно зная, что должна выйти за него. Было бы лучше, если бы Зейди уехала в Иларию и никогда бы даже не услышала об этом. Правда только причинит ей боль.