Император недоуменно оглядел ее. Что-то все совершенно запуталось. При чем тут старинный скит, о котором он, конечно же, слышал? О каком-таком ученике говорит целительница? Она же окончательно отказалась брать учеников. Еще год назад категорически отказалась от любой такой возможности.
— Вы не понимаете! Ничего не понимаете! Он маг! Очень сильный маг! Вы даже представить себе не можете, каким потенциалом обладает мой ученик! — едва не задыхаясь говорила она. — Это будущий целитель со способностями, которые мне и не снились. Понимаете? Он-то как раз и мог бы попробовать справиться с болезнью цесаревны. Леще обязательно смог бы ее вылечить… А вы, вы пытаетесь убить его!
Захарьина едва не застонала от безумия сложившейся ситуации. Самое страшное было в том, что это именно она во всем была виновата. Она придумала это проклятое испытание и обрушила каменный свод в подземном ските. Она выдумала это чертовое правило про испытание. И что теперь?! Что там произошло?! Неужели Леша не выдержал испытания и сошел с ума?! Ведь у него была сильная эмоциональная нестабильность и склонность развивать свою силу через крайние эмоции.
— Это я во всем виновата… Я… Только я, — женщина тяжело опустилась на стул и, обхватив голову руками, продолжила бормотать. — Надо было сначала все ему объяснить. Нужно было вдолбить ему в голову, что эмоции — это самая страшная опасность для мага. Дура… Какая же дура… Боже, самая настоящая безмозглая душа… Загубила…
У нее даже сомнений не осталось, что случилось самое страшное. Алексей не выдержал испытания. Неизвестность заключения под землей просто сломала его, раздавила. Поэтому он и напал на людей с оружием.
А между тем в комнате происходило нечто весьма и весьма любопытное. Великая княжна, что все это время молчаливо сидела на софе, вдруг подошла к высокой тумбе, где стояло несколько фотографий. На одной, старой, были Захарьина с грудным ребенком на руках; на второй — улыбающаяся девочка лет четырех с худощавым парнишкой. Последнюю фотография цесаревна и взяла в руки. Больно уж знакомым ей показалось лицо этого подростка. Она несколько минут внимательно разглядывала фотографию. Наконец, понимающей покачала головой и улыбнулась.
— Ваше Величество. Отец, тебе нужно видеть это, — она протянула императору фотографию. — Знаешь, кажется, мы очень крупно ошибались, и судьба в очередной раз дает нам возможность исправить наши ошибки.
Небольшая фотография оказалась в руках у мужчины, который тоже принялся пристально вглядываться в лицо мальчишки.
— Хм, сомнение быть не может. Это он, — император повернулся к Захарьиной. — Марина Владимировна, кто этот человек? Ответьте, пожалуйста. Это очень важно, архиважно.