К сожалению, впечатление это было обманчивым и наказание за него было спорым и страшным.
— А-а-а-а, — парня вдруг скрутила такая сильная боль, что выбило из его глаз слезы и заставила издать продолжительный стон. — А-а-а-а…
Вся его грудь вспыхнула огненной болью, отдавшейся по всему телу. Нестерпимо ныло и одновременно жгло почти в каждом органе. Он рухнул с койки прямо на пол и стал корчиться. Дрыгал ногами, катался из стороны в сторону, ногтями раздирал в кровь живот, пытаясь унять охватившую его боль.
— Б…ь, с-д-о-х-н-у с-е-й-ч-а-с…, - выстукивал Алексей зубами, как кастанетами. — С-д-о-х-н-у. Н-е м-о-г-у б-о-л-ь-ш-е т-е-р-п-е-т-ь.
Уже теряя сознание от боли, он думал о завтрашнем деле. Если выживет сегодня и не умрет от болевого шока, то завтра сполна расплатиться со всеми.
P/S: в принципе, нюни и сопли закончились. Осталась только действие. Наконец-то, получат развитие многие закладки, которые были расставлены во второй и первой частях. Приятного чтения. С наступающим!
Выбрался… из клетки… зверь…?
Отступление
На пересечении Севастопольской и проспекта Менделеева стоял прохожий в мешковатом худи с накинутым на голову глубоким капюшоном. Широченные штаны с ширинкой, свисавшей где-то у колен, и высокие ботинки с толстой подошвой завершали этот образ жителя одного из окраинных районов столицы, к вечеру наводнявших улицы города. Сразу и не разберешь, кто стоит перед тобой — парень или девушка. Теперь уже и по походке не поймешь. Бывает мужик так задницей вихляет при ходьбе, что любая баба ему позавидует.
Человек этот явно что-то высматривал, внимательно следя за проносящимися мимо него машинами. Наконец, он весь подобрался и резко махнул рукой: в потоке автомобилей что-то мелькнуло. С визгом тормозов у бордюра тут же такси, Святогор прошлогодней модели в черно-желтой раскраске столичной службы такси. Фигура худи и черных очках в пол лица тут же юркнула на заднее сидение и передала водителю бумажку с адресом.
— В спальник, на Чулино? Не братишка, чего я дурак что ли туда соваться! За паршивую пятерку там всего разденут, — замотал головой таксист, замученный дядька со пятьдесят с мятым землистого цвета лицом. — Давай, лучше до Метро тебя подкину, а оттуда на подземке поедешь? Чего молчишь?
Сзади раздалось негромкое копошение и шуршание, а затем на переднее сидение упала сложенное в четверо красноватая купюра. У таксиста тут же глаза от удивления расширились: ему целую Екатериненку кинули, а это, почитай, пять десятков рубликов. У него иногда и за две, а и три, смены столько не выходит. Видимо, пассажиру очень надо было в жилищный комплекс Чулино, давно уже ставший рассадником криминала.