В любом случае, как только покупатель знает (или думает, что знает) процентное содержание металла в партии лома, он определяет цену, просмотрев цены LME или COMEX для, скажем, меди, и вычтя цену обработки. Например, провод, принесенный электриком, можно купить за 20 % цены COMEX, а продать – если очень повезет – за 40 %. Поэтому, разговаривая с другими торговцами или компаниями, разбирающимися в рынках лома, отец не называл реальные цены («мы платим доллар и двадцать пять центов»), а использовал формулировки, определяющие разницу («мы платим минус пять»).
Тем временем электрик обращал внимание не только на цены, но и на то, как отец манипулировал весами. В мелкой торговле металлоломом важно и то и другое. Один торговец в Миннеаполисе при взвешивании металла всегда клал на весы солидную сигару (часто с шарикоподшипником, вложенным в табак), весело болтая с покупателем. Несколько лишних унций табака и шарикоподшипник, помещенные в нужной точке коромысла весов, выглядели совершенно невинно, но меняли вес в пользу торговца на несколько фунтов. Другие коммерсанты, тоже около Миннеаполиса, действовали грубее. Знакомый мне торговец раздавал ручки с изображением грудастых моделей в бикини, которые можно было соскрести (знали я и его мать, покупавшая такие ручки от его имени). Пока отвлекшиеся клиенты соскребали бикини, ловкий предприниматель шутовскими жестами раскачивал весы туда-сюда. Однако это было просто мошенничество, при котором клиент, занятый бикини, не замечал, сколько стоимости только что потерял на весах его товар.
Но с весами играют не только покупатели. Пожалуй, настоящие хищнические манеры демонстрируют именно продавцы. Действительно, мало кто не покупал когда-нибудь камни, вставленные в алюминиевые банки, булыжники, вложенные в багажник автомобиля, или радиаторы, набитые песком. И я перечислил только мелкое мошенничество. Однажды я видел, как китайская бумажная фабрика распаковывала кипы импортированных американских газет, и в каждой обнаруживался шлакоблок, добавленный для утяжеления, – а ведь покупали у хорошо известной крупной американской компании, занимающейся вторсырьем. Подобными историями могут поделиться импортеры утиля по всему миру.
К тому времени, как отец заканчивал выписывать первую квитанцию, начинали появляться его работники. Один забирал принесенные ведра, другой сваливал содержимое в коробку с аналогичными материалами или отставлял в сторону в ожидании большей партии, если было известно, что она должна появиться в скором времени. Между тем подъезжал один из наших грузовиков, набитый несколькими коробками размером со стиральную машину. Он вез медную стружку с городской фабрики, работавшей в ночную смену. Этот груз был дороже всех вещей, которые принесли за неделю водопроводчики и электрики (а в течение недели поступят еще десятки партий таких грузов с различных фабрик). Отец между тем забирал квитанцию подрядчика, оставлял ее у матери, а затем возвращался в свой офис, где на бумажной тарелке его ждали хот-дог и кошерный укроп, а рядом лежал список товаров, готовых к продаже.