— Джейку вы нужны больше, — и положила трубку.
«Сегодня в собственной квартире задушенной нашли популярную актрису Джессику Стенли». В гостиной кто-то не выключил телевизор: «Девушка была избита, а из ее апартаментов вынесли почти все ценные вещи, — блондинистая ведущая не умолкала, — по заключению, которое сделали эксперты на месте, она пролежала здесь около недели».
Да, мистер Мэй, Джейку вы нужны гораздо больше. Мне вы помочь не в состоянии.
* * *
Я устроилась на диване с бутылкой вина. Единственное, по чему я буду скучать, когда мы уедем, — винный погреб Джейкоба и этот диван. Мягкий, уютный, только на нем я могла спокойно сидеть в собственном доме.
Весь день на улице стояла невыносимая жара, большой город с его густой, как тесто, духотой опостылел мне до зубного скрежета.
— Прокатимся? — зайдя в гостиную, предложил Каллен. В его глазах сиял лихорадочный блеск победы. — О, я вижу, ты уже расслабилась, — он многозначительно посмотрел на бутылку Шато Марго.
— Тяжелый день, — опустив ноги с дивана, улыбнулась я. — Но идея с прогулкой нравится. Мне необходим свежий воздух. Да и попрощаться с этим местом, наверное, стоит.
Каллен протянул мне руку, и когда я уцепилась за нее, почувствовала мертвецкую холодность кожи.
Его машину я видела впервые.
— После суда мы покинем город. Какое-то время будем врозь, — сообщил он, вперившись взглядом в освещенную городскими огнями дорогу. — Поживем в разных штатах, на разных концах страны.
— Я знаю, — и в первый раз закурила. В его бардачке нашлись только крепкие мужские сигареты, но я была довольна и этим.
И он замолчал. Мы ехали, не говоря ни слова, каждый смотря в свою сторону: я — в окно, на пробегающие мимо пейзажи, представляя, что скоро буду оторвана от этих мест навсегда, а он — упрямо и гордо на дорогу. Всю свою жизнь, о которой я знаю до удивительного мало, Каллен шел только вперед, делал это с бычьим упорством, словно всегда повторяя: «Не мытьем, так катаньем».
Совершенно неожиданно его машина завернула на неасфальтированную дорогу и покатилась, плавно подскакивая на неровностях грунта.
— Ты о чем-нибудь жалеешь? — спросил он, остановившись. Тоже закурил. Блестящий огонек неярко освещал лицо мужчины в темноте погасших салонных ламп.
— Нет, наверное, — ответила я. — Жалко разве что бросать карьеру.
Каллен усмехнулся.
— Выходи, — и выбросил только наполовину скуренную сигарету. — Выходи, говорю, чего уставилась?
Пальцы отчего-то не слушались. Они нащупали ручку, нажали и впустили ночной воздух внутрь машины.
Я мешком вывалилась из авто, еле удержавшись на ногах. То ли от алкоголя, то ли от внезапно возникшей дрожи в коленках.