— Единственная дельная мысль, — Мала взмахнула молотами, призывая силу своей магии. — Начнём, пожалуй.
Степан поднял булаву и зашёл с одной стороны, а мабирийка с другой. Сантсец прыгнул на хвост твари, а оттуда на туловище, замахиваясь булавой. Мала остановилась в нескольких шагах от гидры и ударила молотами по земле. В тот же момент, когда оружие Степана опустилась на тушу чудовища, три каменных пика пронзили её в нескольких местах. Гшахшашахон яростно взревела, дёрнулась всем своим клубком голов и шей, после чего затихла.
Степан и Мала поспешили уйти от монстра, чьё тело начало таять на глазах, выпуская в небеса клубы вонючего тёмно-зелёного дыма. Искатели приключений закашлялись и поспешили отступить прочь от источника такого ужасающего запаха.
— А-а-ах! Это невыносимо! Помираю! — Ринэя схватилась за горло, кое-как уползая за деревья.
— Мой нос не спасают даже духи! — Монсэльм безуспешно пытался прижать к ноздрям надушенный платочек.
— Кхе-кхе! Даже клоаки Флонции были ароматней! — Винченцо отступал на подкашивающихся ногах.
— Моя аура слабеет, — тихо прошептал Нирн, на всякий случай спрятав шляпу за спиной, словно боясь, что она пропитается вонью.
— Эй, что это с вами? — удивился Фьерс, который единственный не отступал до последнего, и понюхал подмышками. — Да, чего-то вдруг показалось. Пожалуй, нужно бы в речке искупаться, а то немного попахивает.
Бывалые Рэнг и Мала отступали организованно, закрывая лица полосами ткани. А Степан и Симеон философски пожали плечами и достали из карманов чищенный чеснок, который занюхали и зажевали сразу же.
Вскоре мёртвая гидра перестала смердить. На месте смерти Гшахшашахон лежал только скелет твари с целой горой шейных позвонков и черепов.
— Вот же исследователи будущего удивятся, — Рэнг улыбнулся чему-то, понятному лишь ему.
По случаю победы над тёмной гидрой Гшахшашахон сатиры и наяды организовали праздник. На одной из лесных полян была накрыта серебристая скатерть наяд для почётных гостей, избавивших их от жуткого чудовища. Ветви деревьев склонялись над местом небольшой пирушки, а в воздухе был разлит лёгкий, едва уловимый цветочный аромат.
Наяды, не нуждающиеся в пище, развлекались беседами и игрой в тавлеи, оказавшейся довольно популярной среди них. У лесных обитателей, несмотря на скромный быт, всегда было несколько досок для этой знаменитой игры. Компанию им сразу же составили Винченцо, Нирн и заинтересовавшийся Монсэльм. Сатиры, как существа более приземлённые, уделяли внимание еде и спиртному. Не забывали они и чествовать победителей гидры.