Впрочем, один раз Борис вопреки всему все-таки сумел влюбиться, несмело и неумело. В Лену. Однако влюбленность эта закончилась позором.
Вся жизнь его казалась пареньку сплошной нелепостью. Он не знал радости, ему неоткуда было ждать сочувствия и помощи. Он больше не мог сносить унижения и решил расстаться с жизнью.
Боря и раньше думал о самоубийстве. Как-то раз после жесткой ссоры с матерью он ходил по поселку в надежде найти такое место, где ему никто не помешает повеситься. Он взял с собой бельевую веревку и нашел уединенное место на окраине, но даже не попытался ничего предпринять. Просто просидел часа два в заброшенном сарае в оцепенении и вернулся домой. Он не смог сделать это!
Однако сейчас Борис принял твердое решение. Он больше не смалодушничает!
Парень успокоился, вытер слезы и стал обдумывать план действий. Можно повеситься на ремне. У него был знакомый, Саша Зайцев, который свел счеты с жизнью в школьном туалете с помощью ремня. У матери в комнате в шкафу висит отцовский прочный ремень, нужно будет незаметно взять его. Сейчас в комнате сестра с подружкой. Придется подождать. В школу идти опасно. Лучше повеситься на дереве в лесу, там никто не помешает…
Вдруг мрачные размышления Бориса прервал грохот в прихожей. У Бориса сжалось сердце — пришла мать. От страха быть снова униженным мальчишка свернулся в клубочек на кровати и притих, опасаясь, что мать будет недовольна испачканным и помятым школьным костюмом — он не успел, вернее, оказался не в состоянии привести его в порядок после своего позора.
На матери было не до костюма. Она споткнулась о пустое ведро и выражала недовольство по этому поводу.
— Ах, ты, сволочь, — услышал Борис ее голос, — опять воды не принес! Так ты и хату не натопил?! Ну-ка иди сюда!
Борис вспомнил, что мать велела ему натопить печку и наносить к ее приходу воды. Скандала было не избежать. От мысли, что сейчас ему придется объясняться с мамашей, Борис ощутил свинцовую тяжесть внутри. Но он привык подчиняться и вышел к ней, сутулый, ожидающий очередного нападения.
Мать пришла злющая. Узкие плотно сжатые губы, на щеках красный румянец, глаза, сверкающие гневом, — все это выдавало ее крайнее раздражение, что предвещало готовность разразиться недовольной бранью.
Борис знал такое состояние матери, по ее лицу он мог определить настроение женщины. У нее обычно, когда она была злой, красный румянец выступал на щеках. От злости бледное лицо мамаши наливалось кровью. В такие моменты все раздражало женщину, ее невозможно было умилостивить. Такую мать Борис боялся пуще всего. Он старался не попадать ей под руку, пытался уйти с глаз долой, когда чувствовал, что мать готова сорваться.