Протиснувшись сквозь паутину из красно-белой ленты, я прошёл мимо увлечённо разглядывающего надписи на заборе полицейского и направился в магазин «Мясо фермеров», расположенный в торце четырёхэтажной хрущёвки неподалёку.
Когда я в попытках унять Голод решил устроить себе мясную диету, то обнаружил, что в этом магазине можно купить крупные запчасти свиньи заметно дешевле, чем уже разделанное мясо. Этим я и воспользовался в тот раз. Правда позже оказалось, что мой голод лечится по-другому, но это уже совсем другая история.
— Есть у вас нога фермера с кровью? — спросил я у дородной женщины в окне, поднявшись к нему по металлической лестнице.
Почему в окне? Когда-то давно, в суровые двухтысячные, в процессе преобразования квартир на первых этажах хрущёвок в бутики и магазины, опытным путём выяснилось, что именно наши четырёхэтажки выполнены по какой-то особой секретной технологии. При попытке переделать окно в полноценный вход, вся панель обрушивалась, иногда прихватывая за собой в последний путь своих соседок.
В тот страшный год стоимость жилья на первых этажах упала до отрицательных значений, а чёрные риелторы массово пытались вернуть уже отобранные квартиры их бывшим хозяевам, отыскав их на кладбище. Сам я этих времён не застал, но мужики на железной дороге рассказывали во всех подробностях.
Вот только время не стоит на месте, и прогресс нельзя остановить! Местные дельцы нашли с хрущёвками компромисс: к окну квартиры приделывается стальное крыльцо, а подоконник лёгким движением рук превращается в прилавок. У нас есть даже сеть магазинов секонд-хенд, работающих по такому принципу. С примерочной прямо на этом крыльце.
— Есть две задних ноги по двести за кило. И есть кровь колбасная, двести сорок банка, — вернулась из холодильника продавщица. — Брать будете?
— Давайте вашу кровь, — решился я, задавив наконец свою жабу, — и ногу. Которая у вас покороче?
Очень непривычно тратить такие ощутимые для моего в совсем недалёком прошлом мизерного бюджета деньги непонятно на что.
— Одиннадцать кило ровно! — женщина свалила ногу с весов прямо в большой пакет. — За всё две тысячи пятьсот сорок рублей.
Я положил на подоконник две с половиной тысячи, снизив продавщице чаевые, и забрал её заднюю ногу вместе с чёрной стеклянной банкой из-под томатного сока. Нога удобно легла в мою руку, а вот с кровью приходится повозиться: невесомая трёхлитровая стеклянная банка всё время норовит выскользнуть из пальцев, а сжать её сильнее я боюсь — лопнет! Кое как добираюсь с ней до «Искры», и просачиваюсь сквозь цветную ленту к гаражам.