– Хорошо, что заглянул, Лукас. Помоги переложить его на пол, а то гамак качается, мешает работать.
– Покажи, что сделал.
– Не лезь в мои дела, Лукас Корбьер. Ты фельдшер, я врач, делаю что положено: отрезал, выскреб, смазал маслом. Милое дело. Иди, тебя швабра ждет!
Эма чистила картошку на другом конце палубы и слышала, как они препираются. У них была проблема, а у нее решение. Как только судовой врач вышел из лазарета, она его окликнула. Разговор превратился в горячий спор и кончился не по-доброму.
– Ты юнга, я доктор. Марш к картошке!
Жюль страдал неимоверно. Рука пухла, синела, гангрена ползла все выше. На следующее утро гнилостный запах из лазарета чувствовали уже все. А тут новая беда – у команды начался понос. Мужчины, терпеливо переносившие боль от ран, стали капризными детишками, когда у них заболели животы. Три четверти команды оказались на попечении Лукаса. Микроб тоже едва-едва ползком добирался до ведра.
Пришлось фельдшеру одному заниматься рукой Жюля. А ее состояние внушало серьезную тревогу. Она покрылась гнойниками с фиолетовой жидкостью, кожа почернела и при нажиме трескалась.
– Жюль, бедняга! Началась газовая гангрена, так что выхода нет!
Лукас побежал к врачу, тот лежал, скрючившись, в гамаке.
– Занимайся другими, Лукас Корбьер. А меня оставь в покое.
– Я из-за Жюля. Тебе надо его осмотреть.
– Ты справишься, я уверен.
– Нет, лучше ты.
– Ой! Рези! У меня опять рези!
Лукас обошел всех больных на шхуне и, не зная, что же ему делать, решил постучаться к принцу.
– Фельдшер? – удивился Тибо.
Лукас еще ни разу в жизни не переступал порог кубрика, хотя ему очень хотелось заглянуть туда хоть одним глазком. Но сейчас он сразу перешел к делу.
– Ваше высочество, плотник помрет, если ему не ампутировать руку.
– Где хирург?
– Мается от резей в животе. Послал меня куда подальше.
– Ампутация? Ты уверен, Лукас? Он плотник, а речь идет о руке!
– Уверен, ваше высочество. Да, руки – это чудо, мой учитель гитары всегда повторял, но другого выхода нет.
– Жюль лишится профессии…
– Он лишится жизни, если не сделать операцию в ближайший час.
Принц Тибо не мог не почесать подбородок. Жюль был лучшим плотником в королевстве. «С деревом на одном языке говорит», – отзывался о нем народ.
– Вы понимаете, ваше высочество, что такое ампутация на борту судна? – снова заговорил Лукас.
– На шхуне ампутировали фалангу пальца у кока и большой палец у баталёра.
– Я знаю, ваше высочество. Но палец – это удар, и все, тогда как рука…
Тибо пристально вгляделся в стоящего перед ним высокого, крепко сбитого парня, небритого, с длинными темными волосами и серебряными кольцами в ушах, – карие глаза смотрели на него с детской надеждой.