Змея пристально смотрела на Райян изумрудными глазами с вертикальными зрачками. Точно такими же, как у ее хозяйки. Однако, внимание Леди Малфой привлекло не это. С левой руки юной воительницы свисал тонкий канат серебряного цвета, словно сплетенный из паутины и уходящий куда-то во тьму. И судя по всему, на другом конце каната было что-то живое, он дергался и натягивался, потом провисал и снова натягивался. Девочка повернула белое личико в сторону невидимого, нахмурилась… посмотрела на канат, за который ее руку дергали. Лицо закаменело.
Одним ловким движением она резко обмотала канатик вокруг ладони и резко дернула, вызвав чей-то недовольный взвизг. Поднесла к лицу, осмотрела. Понюхала, раздувая ноздри и осторожно касаясь канатика длинным черным раздвоенным языком.
А после плюнула на натянутый канат зеленоватым тягучим ядом, начавшим разъедать серебряные нити.
Во тьме испуганно задышали.
– Еще раз примите мои поздравления… – леди взмахнула веером, Северус поклонился, Лили присела в книксене. Между улыбающимися губами на мгновение блеснули влажные клыки.
* * *
– Что произошло?!
Едва не снеся двери, Гектор влетел в кабинет, за ним нестройной толпой ввалились все остальные.
– Пришлось принять экстренные меры.
Лили решительно села на стул и скривилась, осматривая свою левую руку.
– Малфои сделали свой ход. Они решили, что в качестве Леди Малфой я буду выглядеть гораздо лучше, чем в качестве Леди Принц.
Октавиус плел заклинания одно за другим, его лицо все больше и больше хмурилось.
– Я ничего не вижу.
– Зато я – ощущаю. Они связали нас… каким-то образом. Слабо, не до конца, неправильно. Не так, как это должно быть. Но связь есть. Я ее вижу. Тонкий канат…
– Видишь?
Вместо ответа Лили прикрыла на секунду веки и снова их подняла. На лорда Принца смотрели змеиные глаза.
– Вот как, – неожиданно успокоился мужчина, внимательно рассматривая неожиданно привалившее его семье богатство.
– Полностью или частично?
– Сейчас – треть. К одиннадцати – полностью.
– Великолепно. Что будем делать?
– Есть у меня одна идейка… – расплылась в мечтательной улыбке Лили.
* * *
Абрахас был в ярости. Он не кричал, не бушевал, но от его фигуры исходила такая бешеная ярость, что пол в гостиной покоробился, словно от огня, а ковер распался на куски, которыми побрезговала бы даже очень голодная моль.
Люциус смотрел в пол, пережидая бурю, и только Райян улыбалась странной улыбкой.
– Сколько?
– Не хватило пять минут.
– Что же… этого должно хватить.
Абрахас присел в кресло, начиная анализировать ситуацию.
– Артефакт.
На стол лег небольшой медальон, с два дюйма в диаметре, в виде паутины с маленьким паучком в середине, сделанный из тусклого, потемневшего от времени серебра.