– Моя куколка с твоей не сравнится, правда? Она говорит, поет и танцует, а твоя ничего этого не умеет, да? – спросил Джейми, с гордостью разглядывая Носишку, а та как раз, забавно приплясывая, пропела известный стишок: «Где ты была сегодня, киска? У кололевы у англивской».
После этого роскошного номера она удалилась в сопровождении Джейми: оба дули в раковины, издавая оглушительные звуки.
– Нам пора прощаться, Роза, я хочу доставить тебя домой, пока не стемнело. Прокатишься с нами, Джесси? – спросил доктор Алек, когда маленький оркестр затих в отдалении.
– Нет, спасибо. А вот мальчишки, я вижу, не прочь проехаться галопом. Если не возражаешь, они проводят вас, но заходить не будут. Им можно в гости только в выходные.
Не успела тетушка Джесси закончить, как Арчи скомандовал:
– Тащите сапоги и седла, да не мешкайте!
– Есть! – последовал ответ, и через секунду мальчиков и след простыл – остались лишь кучи оберточной бумаги на полу.
Кавалькада спускалась с холма с такой скоростью, что Роза вцепилась в дядин рукав от страха – упитанные старые лошади нервничали из-за скачущих по бокам пони и тоже неслись во весь опор, а впереди громыхал чудесный экипаж – та самая яркая повозка, также запряженная шетландскими лошадками, нещадно погоняемыми Арчи и Чарли. Бен был чрезвычайно доволен поездкой, а мальчишки исполняли один трюк за другим, и Роза подумала, что все же не ошиблась, решив, что приехал цирк.
У крыльца они спешились и, словно почетный караул, выстроились у ступеней кареты – по трое с каждой стороны, а дядя Алек с изяществом подал даме руку. Затем члены клана отсалютовали, по команде вскочили в седла и с неистовым гиканьем понеслись прочь, как лихие арабские наездники (так, по крайней мере, они сами думали).
– Все хорошо, что хорошо кончается! – облегченно вздохнула Роза, взбегая по ступеням крыльца и поглядывая, как мило болтаются кисточки.
Доктор Алек посмотрел на девочку с улыбкой и пообещал:
– Я и тебе куплю пони, как только слегка окрепнешь.
– Ой, я ни за что не сяду на пони – они противные и непослушные! Ворочают глазами и прыгают, я просто умру от страха! – трагически заломив руки, вскричала Роза.
– Разве ты трусишка?
– Я лошадей боюсь.
– Ну ладно. Тогда пойдем посмотришь на мою комнату.
Дядя Алек пошел наверх, не говоря больше ни слова.
Роза пошла следом, вспоминая обещание, данное тетушке Джесси, и сожалея о столь решительном отказе. Через пять минут она пожалела еще больше – и неудивительно.
– Смотри! Что ты думаешь? – спросил дядя Алек, распахивая дверь. Из комнаты выскользнула Фиби с совком для мусора и спустилась по черной лестнице.