Сказка на ночь (Цветков) - страница 27

На первую страницу
что ли струпья скребком словно иов и тряпочкой гной
чист хрусталь на просвет как слеза подполковника
подчиненные чутко пока подполковник нальет
перечислит зачистки чем голос нежнее и тише
кто вчера учинял на чеченские села налет
нынче в ночь под чинарой задумчив над чачей и твиши
человек миротворческим ровня по крови чинам
снизу органы сплошь в камуфляже на репе беретка
но в дозоре ему дозировка сильнее чем нам
отчего и всплакнется нередко
терпеливое тело тем временем прыг из окна
поредела орда но осталась полоска одна
кровеносным снарядом без ведома пощажены
ближе к бирже в строю километры кретинов
впереди в белом венчике в образе вечной жены
конеборный кирилл анкудинов
в иске к синтаксису полон сил и виски
пунктуацию нам проставляет в записке
ваххабит в ущелье на уши туго тюрбан
подполковник наколет медали на китель
и мычит себе в тучах про черный тюльпан
но не ястреб скорее як-истребитель
камуфляж на парашютисте порван
тело чешет на траектории орган
вероятно глаз
так случается все понемногу с каждым из нас

«спросонок ни имени в мире ни рядом родни…»

спросонок ни имени в мире ни рядом родни
как будто продрогшее пригоршней сердце разжалось
и к зеркалу рысью но голые звезды одни
дрожат в промежутке где прежде лицо отражалось
неважно чужим что живое и жалко его
слипаются птицы в зрачках расступаются сосны
в лесу только зеркало тычет слепое жерло
наружу смотри как созвездия в нем кровеносны
так явь убеждает объекты в разлуке с собой
в пустеющем смысле стекла после птиц и растений
нулем в знаменателе сном в сердцевине самой
системы отсутствий сломав распорядок осенний
авральный архангел отбой воструби на губной
гармонике грома в искрящем зазоре контакта
обеих реальностей сердцу из двух ни в одной
не вычислить нынче чью полночь качало когда-то
отсюда вопрос на засыпку начальнику дней
в любой из действительностей где в зените десница
с гармоникой как относиться к отсутствию в ней
которому снилось бы снова но нечему сниться

рассказ очевидца

Zbyt stary żeby nosić broń i walczyć jak inni -
wyznaczono mi z łaski poślednią rolę kronikarza
zapisuję — nie wiadomo dla kogo — dzieje oblężenia
Z. Herbert, Raport z oblężonego miasta
на солнечных часах четвертый век
до нашей эры мобилизовали
большое войско и вперед на персов
я состою историком в строю
описывая ход событий скоро
царю придется не по вкусу тон
моих записок он себе придумал
культ личности придворные на брюхе
к нему ползут он азиатский дух
вселил в свободные сердца а мой
крамольный стиль сулит немилость персы
повержены но побеждают лежа
меня швырнут в темницу здешний зной
похлеще пыток скоро мне хана
Следующая страница