— Люций, рад, что ты к нам присоединился, — взгляд Вайнмонта прошелся по всему моему телу. В его глазах была одержимость, желание.
Мне хотелось скрестить ноги, прикрыть себя как-то. Я знала, что он не разрешит этого. Поэтому я продолжала стоять, позволяя моему падению накрыть меня волнами.
— Так это и есть Приобретение? — спросил мужчина голосом, похожим на голос Вайнмонта, но мягче.
— Да, — взгляд Вайнмонта был все еще прикован ко мне, словно он не хотел отводить от меня глаза.
Я не разрывала зрительный контакт, проклиная его за то, что он сделал со мной. Я надеялась, что он почувствует пламя моей ненависти. Надеялась, что оно превратит в обугленную головешку его и без того черное сердце.
Чужое прикосновение сзади к моей ноге напугало меня, и я отпрыгнула. Стопа сорвалась с края стола. Я рухнула вниз.
Кто-то поймал меня и поставил на ноги. Вайнмонт прижал меня к себе, впечатывая лицом в свою твердую грудь. В этот единственный раз я была рада оказаться с ним рядом, рада быть хоть как-то прикрытой. Его руки казались теплыми на моей коже, а ладони влажными. Он вспотел от моего насильственного публичного выступления?
— Она пугливая, не правда ли?
Я повернула голову. Люций был высоким и носил татуировки, похожие на тату Вайнмонта. На нем была рубашка в синюю клетку с расстегнутой верхней пуговицей и с подкатанными рукавами. Растрепанные волосы были каштанового цвета, немного светлее, чем у Вайнмонта, и темнее, чем у Тедди. Еще один брат?
— Она — моя, Люций. Я всего лишь преподавал урок нашему младшему брату, — голос Вайнмонта прогремел у меня над ухом.
Люций выгнул одну бровь прежде, чем стянуть кусочек бекона с моей тарелки и сунуть его себе в рот.
— Думаю, единственный урок, который ты преподал Тедди, заключался в том, что мастурбация нужна позарез, и прибегнуть к ней необходимо как можно скорее.
Тедди встал с места.
— Я больше не могу выносить эту игру разума. Я уезжаю в город на день.
Он поспешно вылетел из комнаты, оставляя меня завидовать ему.
Люций задержался взглядом на моей заднице — единственной части меня, которая не была прижата к Вайнмонту.
— Она тот еще приз. Думаешь, станешь Сувереном? Я до сих пор не знаю всех правил. Так, к слову.
— Только перворожденный знает правила. Ты всего лишь предполагаешь, — прорычал Вайнмонт.
Напряжение в комнате стало другим, уплотняя воздух, словно невидимый дым.
— Значит, пора рассказать мне, — Люций нарочно слизал жир бекона с указательного пальца, продолжая пялиться на мою задницу.
Вайнмонт ослабил свою хватку и подтолкнул меня, чтобы я встала позади него. Я начинала чувствовать, что согласна с Тедди по поводу игры разума. Сначала Синклер хотел выставить меня напоказ, а теперь — что? Прячет меня?