— Он намного непорочнее, чем станешь ты.
— Гори в аду.
Дерьмо. Ее гнев выстрелил по мне прямиком к члену, даже среди толпы этих дьяволов. Ее глаза блеснули передо мной неукротимой яростью.
— Всему свое время, — я улыбнулся ей улыбкой, которую, знал, она ненавидела; той, что забиралась ей под кожу.
Она подняла руку, чтобы ударить меня. Я поймал и опустил вниз, с силой сжимая запястье.
— Сделаешь это снова, и я ударю в ответ гораздо, гораздо сильнее. Поняла?
Я хотел, чтобы она повторила это снова, чтобы сбила с меня маску, увидела настоящего меня — меня, который хотел причинить ей боль, трахнуть ее, заставить кричать. Было легче справляться с ее страхом, чем со злостью. Ее гнев заставлял меня давить сильнее, доводить ее до грани, вынуждать молить меня о чем-то — о чем угодно. Ее злость побуждала меня ломать ее. А страх давал понять, как близко я подбираюсь.
Музыка затихла, кружащие стервятники остановились, когда Кэл снова взобрался на платформу.
— Ну хорошо, господа, клеймо поставлено. Кажется, теперь мы готовы к большому шоу.
Официанты в масках поспешили через боковые двери с различными инструментами и предметами мебели: с кнутами, цепями, зажимами, фаллосами, лавочками для шлёпанья, диванами и несметным количеством кроватей. Как только все было расставлено по своим местам, в дверь вошла вереница проституток. На них были лишь маски, и среди них можно было найти женщин на любой вкус — худых, полных, старых и молодых; они встали как низко висящие фрукты, готовые к сбору урожая. Гости запорхали вокруг них, выбирая то ту, то эту, утаскивая приглянувшийся кусочек назад к выбранному ими месту греховности.
Я посмотрел на Стеллу. Она была ошарашена. Бессознательно она сделала шаг ближе ко мне, когда все в зале начали готовиться к основному событию. Теперь она стояла, замерев от ужаса, скорее всего, не в силах воспринять глубину порочности в этой комнате. Она была недосягаемой, слишком бездонной для любого, кто захотел бы попробовать ее глубину. Особенно для Стеллы. Аура наивности витала вокруг нее как бесценный парфюм. Венка на ее шее пульсировала в тревожном ритме. Она была красивой, словно бледные крылья бабочки, и такой же хрупкой.
Оркестр продолжил играть мягкую мелодию, пока танцпол превращался в оргию. Только дорожка по центру зала осталась свободной. Полоса для пешей процессии.
— Давайте Приобретения, не стесняйтесь. Ступайте. Пора показать нам, что вы на самом деле можете нам предложить, — Кэл просто сиял от радости.
Я взял руку Стеллы и потащил ее через толпу, в которой многие из гостей уже разделись и совокуплялись, словно животные. Трахались, кусали и царапали друг друга. Их маски остались на них, словно это имело какое-то значение. Список гостей был составлен мастерски. Несметное количество губернаторов, богатых светских львов, бизнес-магнатов и прочих собралось здесь сегодня. Вся структура власти на юг от линии Мейсон-Диксон