Его пальцы набросились на меня, играя мной, пока я не начала корчиться под ним. Хотела и отчаянно нуждалась в его прикосновении. Он был самой вкусной вещью, которую я когда-либо пробовала.
— Тебе нравится, Стелла? — пробормотал он.
— Да, — выдохнула я.
— Как насчет этого? — Он погрузился пальцем внутрь.
Я ахнула, дыхание завибрировало в моем горле от безудержного удовольствия. Он вынул его и снова вошел. Мои бедра двинулись ему навстречу.
— Трахаешь мой палец, Стелла? Просто подожди, пока это будет мой член, который заполнит каждый последний миллиметр твоей тугой киски.
Мне показалось, я смогу кончить только от его слов. Никто никогда не говорил мне такого. Мне нужно было больше.
Он уселся на корточки.
— Не двигайся, — рык, подобный звериному, был под стать его дикому взгляду.
Он толкнул мою юбку вниз по бедрам. Одной рукой сорвал с меня трусики. Затем пристально посмотрел на мою киску. Я была голой перед ним, полностью открытой и отданной на его милость, какой никогда не была, даже когда меня приковали и высекли. Это был самый интимный момент, который я когда-либо переживала.
— Я не могу остановиться, — он медленно поднял взгляд на меня. — И не буду.
Я с трудом сглотнула, все еще ощущая его вкус на своих губах.
— Не останавливайся.
Понадобилась каждая последняя унция моего самоконтроля, чтобы не разорвать на себе ширинку и не вбиться в Стеллу. Ее блестящая розовая плоть была чем-то, о чем я фантазировал, и теперь момент, когда она находилась прямо передо мной, значил слишком много.
Я потянулся к ширинке и вытащил член из боксеров. Он пульсировал в моей ладони. Я не хотел чувствовать свою кожу. Я хотел Стеллу. Каждый ее дюйм.
Ее глаза расширились, когда она увидела меня, твердого и готового для нее. Я скользнул головкой по ее мягким складкам, едва сдержавшись, чтобы не кончить. Ухватил за основание, удерживая себя под контролем.
Она попятилась от меня. Ни в коем случае я не позволю ей сдать назад. Я подгреб ее обратно под себя и взял за горло.
— Он слишком большой, Синклер. Я… я не думаю, что смогу.
Она назвала меня по имени. Я всегда хотел, чтобы она звала меня «Синклер», хотя она настаивала на «Вайнмонт». В первом случае это означало бы капитуляцию, во втором же было проклятием. Все, что мне от нее нужно сейчас, это полное повиновение, подчинение. И я получу это.
— Я не занималась этим с тех пор, как мы с Диланом…
Я заткнул ее, вставив в нее два пальца. Она застонала и закрыла глаза. Я не хотел слышать о том, как кто-то касался того, что было моим. После сегодняшнего вечера они все будут стерты. Я был готов трахнуть ее так совершенно, что смог бы стать ее первым, ее последним, ее всем. Моя сперма на ней — внутри нее — пометит ее, как мою.