Удача на «Титанике» (Ли) - страница 46

Ба привязан к вековому дубу, растущему в центре широкой, заполненной водой ямы. Джейми стоит на самой высокой ветке дуба, и его рубашка полощется, словно парус, идущий против ветра. Вода поднимается, будто снизу бьет подземный ключ.

Я бреду к Ба, но двигаюсь слишком медленно. Наконец я добираюсь до него. Мои пальцы судорожно впиваются в узлы. Но яма наполняется слишком быстро.

— Помоги мне, ты, осел!

Вода достает уже до хилой груди Ба, затем лижет его подбородок. Он вытягивает шею и печально смотрит на меня.

— Джейми!

Брат поднимает вверх голову. Что-то привлекло его внимание. Но не мы.

Я сажусь, тяжело дыша. Пуховое одеяло обмоталось вокруг моих ног, ночная рубашка прилипла к спине. Глубоко дыша, чтобы подавить дрожь, я пытаюсь уловить обрывки сна.

Чем все закончилось? И почему я никогда не могу этого вспомнить?

Ковер ласкает мои ступни, когда я подхожу к окну и выглядываю в щель между шторами. Яркий свет дня режет глаза. Солнце почти в зените. Мы идем на запад, а значит, мы уже оставили позади Квинстаун, Ирландию, последнее место, где меня могли вышвырнуть до того, как мы пересечем Атлантику.

Всего шесть дней до прибытия в Нью-Йорк. Шесть дней на то, чтобы привести Джейми в чувство, подготовить наш номер и убедить мистера Стюарта посмотреть его. Некогда время терять. А есть еще проблема с Актом об исключении китайцев, тоже ставшая на один день ближе. Мистер Стюарт определенно мог бы помочь нам с этим, будучи богатым и влиятельным человеком. Разве не так устроен этот мир?

Я открываю мамину Библию и разглядываю фото мамы и Ба.

— Доброе утро, досточтимые родители. Джейми все такой же упрямый. И говорит чепуху. Как ему может нравиться работа в трюме корабля, если он без ума от звезд? Что-то не сходится. Но не беспокойтесь, я заставлю его смотреть на вещи разумно.

Мой взгляд цепляется за платье с журавлями от Эйприл Харт, которое висит в гардеробе. Такие платья не для оборванок вроде меня, но мне не терпится его примерить.

Джейми не ждет меня раньше обеда. Прежде чем начать одеваться, я делаю растяжку ног от ступней до бедер, потом наклоны, стойку и хождение на руках — утреннюю разминку, с которой начинается практически каждый мой день. С учетом качки это не так уж и просто, но вскоре изначальное жжение в мышцах сменяется покалывающим теплом.

Закончив, я опускаюсь на ноги и направляюсь в сторону туалетной комнаты. Зеркало заставляет задуматься о моем внешнем виде. Неровные пряди волос образуют неопрятную копну. Мама называла мою «львиную гриву» главным сокровищем. Волосы густые и блестящие, такие черные, что на солнце в них играют винные искры.