Как было в те времена, когда мы с Джейми тайком катались на городских повозках, заскакивая и спрыгивая незамеченными. Лондон полон отвлекающих внимание вещей. Само собой, обычно нам требовалось всего лишь отвлечь возницу. Корабль с кучей иллюминаторов внезапно нависает надо мной, заставляя воображать сотни следящих глаз. Но еще сильнее давят взгляды сотен глаз здесь, на пристани.
Я судорожно оглядываюсь в надежде найти способ отвлечь их. Может, у кого-нибудь из них есть ружье и мне удастся заставить его выстрелить в воздух. Точно. А там, глядишь, и стая фламинго прилетит прямо из Африки, и военный оркестр пройдет маршем.
Еще одна крыса принюхивается к моему ботинку, голый хвост шевелится позади. Я собираюсь отпихнуть ее, но останавливаюсь. Крыс я не люблю, но в истерику при виде них не впадаю, как невестка миссис Слоан, от криков которой я однажды чуть не оглохла. Хотя, возможно, теперь истерика ждет и меня.
Отойдя от вагонного депо на несколько шагов, я опираюсь спиной о стену и потуже перевязываю ленты шляпки. Миссис Слоан подарила мне эту шляпку, заявив, что из-за узких полей она похожа на садовую тяпку. Я вытаскиваю жестянку с молочным печеньем из сумочки и кладу сумочку на землю, завещая все ее содержимое — в основном дорожные припасы — тому бродяге, который ее найдет. Высыпаю печенье из банки у стены, кроша его каблуком ботинка.
Докеры толкают автомобиль на место, и матрос машет руками.
— Стоп. Жми тормоз! Закрепляем… Шустрее!
Давайте, печеньки, проявите свою масляную магию поскорее.
Мужчины работают быстро, прикрепляя колеса к платформе. Конечно, когда крыса нужна, ее не доищешься. Паника когтями впивается в мое сердце. Я покидаю свой пост, обшаривая самые темные уголки пристани в поисках отвратительных тварей. Спустя несколько минут поисков я замечаю пару крыс, догрызающих сосиску, — по крайней мере, я надеюсь, что это сосиска. К горлу поднимается кислота. Я делала и более отвратительные вещи, но, жизнью клянусь, сейчас на ум не приходит ни одна из них.
Я медленно наклоняюсь, разминая пальцы. Прежде чем нахлынут сомнения, я хватаю толстую тварь за загривок.
— Поймала.
Она извивается и шипит, сверкая красными глазками и, вероятно, источая заразу и мерзость. Держу ее, поджав губы от отвращения. Спешу назад к подъемной платформе, обегая глазами набережную. Нужно найти кого-то с расстегнутой сумкой или большим карманом. Женщина с заколотыми в пучок волосами, открыв рот, смотрит на фок-мачту, закрепленную на носу корабля, капюшон ее старомодного плаща откинут на спину.