Сиротки (Вой) - страница 154
– Прекрати! – вскричала Шарка. – Ты снова врешь. Ян Хроуст давно мертв.
– Латерфольт тоже был мертв до недавних пор.
– Он со мной ни разу даже не заговорил о Даре. Ему все равно…
– Ха-ха-ха! – Морра рассмеялась, но быстро перестала, чтобы не спугнуть собеседницу. – Конечно, все равно! Перед новой войной, которую он собирается развязать, ему все равно!
– Какой войной? Они бегут от войны! Они защищают людей от коро…
– Посмотри на Тавор внимательнее. Что он производит, чем он живет? Почему все его жители вооружены? Зачем они собирают бывших рабов, варваров, фанатиков Тартина Хойи и недовольных со всей страны? Потому что это не город, Шарка! Тавор – военный лагерь, а военный лагерь рано или поздно отправляется на войну!
– Доброй ночи, Морра.
Шарка развернулась и бросилась было прочь, но вспомнила об обрыве и остановилась на краю. Даже колючий кустарник и пологий спуск не пугали ее так, как слова Морры. Надо скорей вернуться к себе. Зря она сюда пришла. Какая дура!
– Я сказала тебе свое настоящее имя.
Фраза догнала Шарку и ударила ее в спину, но она не обернулась.
– Даже Свортек его не знал! – твердил голос ей вслед. – Я сама назвала себя Моррой, когда приехала в Хасгут. Хотела, чтобы меня заметили. Хотела себе сильное имя и позаимствовала его у всеми забытой богини зимы и смерти…
– Очень интересно. – Шарка начала спускаться, цепляясь за ветки и корни.
– Тлапкой назвала меня моя бабка, Бликса. Она одна у меня осталась, когда я еще совсем маленькой потеряла мать. Мы жили в Верхозиме, деревне недалеко от Стрибра. Бабка была знахаркой, а может, ведьмой, она вправду творила чудеса и исцеляла людей, пока внезапно не исчезла. Полагаю, ее убили, но я так никогда и не узнала правду. Я была чуть младше тебя. Добрые односельчане выдали меня замуж за ублюдка. История про мужа и фретку, которую я тебе рассказала на берегу реки, – тоже правда! Шарка, ты знаешь обо мне настоящей больше, чем кто-либо…
Хруст веток и осыпающиеся под ногами камни заглушили голос Морры, а тусклое окошко потерялось за зарослями. Спуск казался бесконечным.
– Шарка, – позвал напоследок грустный голос Морры.
А может, это просто ветер прошелестел в сухих зарослях.
XVI. Короли
Дэйн за две недели успел обзавестись кучей друзей. Маленьких таворцев его немота не пугала, и Дэйн, который со своим языком рук всю жизнь довольствовался ролью бессловесного изгоя, наконец стал своим среди ровесников. Шарка спокойно позволяла ему пропадать в городе, потому что знала: едва Дэйн ей понадобится, всезнающие егери Латерфольта приведут его в мгновение ока. Поэтому, не обнаружив брата в своих покоях, она не обеспокоилась и легла в постель.