Ну, а Брежнева прямиком направилась к цыганам, закованным в наручники и видимо, устроила знатную выволочку их барону. Не знаю, что уж она ему говорила, но вид он при этом имел жалкий – куда только делась вся его бравада и вальяжность. Врачи тем временем, закончили перевязку раненого цыгана и уложили его на носилки. Он больше никуда не рвался, не рыпался и вообще впал в какой-то транс, не реагируя на вопросы медиков. Галина Леонидовна, презрительно взглянув на нарика, начальственным голосом велела унести его. Министерша, одним словом – кто бы здесь посмел ее ослушаться. Остальных цыган тоже толпой погнали на выход.
Меня же в оборот взяла Светлана Владимировна. Сначала сочувственно кивая, подробно расспросила – а точнее сказать – ласково допросила, потом сходила куда-то позвонить. Видимо, доложила обстановку Николаю Анисимовичу и успокоила его бедные нервы. А вернувшись, вынесла свой вердикт.
– Ничего, перемелется – мука будет. Но ты слишком горячий, Витюша. Надо было просто сказать своей охране, и они бы сразу их положили – безо всяких драк.
– Хорошо, в следующий раз буду знать – я аккуратно промокнул салфеткой содранный кулак, который мне удалось скрыть от мамы – Только вот сильно сомневаюсь, что тот обдолбанный цыган добровольно лег бы на пол.
– А это уже не твоя печаль – построжал голос Щелоковой – в охране служат специально обученные люди, вот им и принимать решение. А твое дело – не лезть в заварушки и не создавать такие ситуации. Николай Анисимович велел тебе передать, что ты не имеешь никакого права так рисковать собой.
Тут мне оставалось только заткнуться и покаянно опустить голову. Намек, прилетевший от министра МВД был более чем прозрачен.
Светлана Владимировна оглянулась по сторонам, и удостоверившись, что нас никто не слышит, понизила голос.
– Витюш, у меня к тебе будет большая просьба – и, выделив голосом, добавила – личная.
Я вопросительно уставился на нее. Это что же я могу такого сделать, чего не в состоянии жена всесильного министра МВД? А узнав ответ, удивился до полного изумления.
– Ваши гастроли закончатся ведь в Вашингтоне? – я кивнул, все еще не понимая, к чему она клонит – Ты не мог бы там встретиться с Ростроповичем и Вишневской? Слава сейчас главный дирижер Национального симфонического оркестра США, и они с Галей живут в американской столице.
– Но зачем?! – от души поразился я.
Щелокова тяжело вздохнула и принялась меня просвещать, не забывая посматривать при этом по сторонам.
– Ты же в курсе, что их в прошлом году лишили советского гражданства? – я неуверенно кивнул – И совершенно незаслуженно! Это все происки Суслова и их недругов из ЦК и Минкульта. У Галины Павловны, конечно, тяжелый характер, и дама она очень непростая, но до клеветы на СССР никогда не опускалась. И они не собирались оставаться в США, даже жилье там до сих пор не купили, так и скитаются по разным отелям. Но наши чиновники закусили тогда удила, и понеслось…