Милена, признаться, была очень рада тому обстоятельству, что обязанности жрицы выполняла сегодня утром она. Хотя на обязательной исповеди раз в неделю, в день Солнца, когда проводились общешкольные службы Создателю, она была прикреплена к другой преподавательнице, остроносой «диалектичке». Но той, сухой и строгой «догматичке», она бы никогда не решилась поведать о своих страхах и сомнениях, боясь осуждения, а тем более, доноса.
Школьный храм Создателя, располагавшийся в уютной тенистой рощице к востоку от многоэтажных жилых и учебных корпусов из розового стекла, в общем-то, мало чем отличался от подобных храмов в других местах страны фей. Идеально круглый как солнечный диск, со сферической стеклянной крышей розового цвета, круглыми, как иллюминаторы, окнами, украшенными яркими витражами, все окна заставлены вечно живыми благоухающими розами.
На балконе в западной части стены, там, где был вход, уже разместились певчие, в алтарную часть по переливающимся всеми цветами радуги ступеням поднялась жрица, облаченная в роскошные золотистые свободные одежды без рукавов, в золотой диадеме, со знаком солнца на толстой цепочке на груди.
Как только первые рассветные лучи пробились через витражные окна в алтаре, грянул восторженный хор. Милена, как это с ней всегда было на службе, почувствовала трепет во всем теле, отчетливо ощутила как какая-то добрая и могущественная сила, как луч света в темную комнату, проникла в её сердце и блаженное тепло распространялась оттуда по всем частям тела, озаряя все естество радостью и благоговением.
Лица поющих, прихожанок и самой жрицы, просто сияли, и Милене даже показалось, что все вокруг потонуло в потоке чистого, гораздо более тонкого, чем солнечный, света, проникающего сквозь пол, стены, сквозь плоть и кровь молящихся. В считанные мгновения она напрочь забыла о тревоживших её мыслях, совершенно потеряв счет времени. В самом деле, какое значение имеют все эти мелочи, если сам Создатель неба и земля, всякой твари под солнцем, всего сущего, спустился сюда, в этот храм, в храм её сердца, чтобы сказать ей пару теплых слов на гораздо более совершенном и прекрасном языке, чем язык слов или мыслей — языке любви и чистого бестелесного света!
Милена улыбнулась, благоговейно сложив «лодочкой» на груди тоненькие ручки и прошептала, точь-в-точь как та сестра на плакате: «Создатель, я люблю Тебя!»
Лишь только когда последние аккорды прекрасных мелодий окончательно стихли и послышался такой не вяжущийся со всем, что происходило дотоле, прозаический звук сдвигаемых стульев и нотных подставок, а потом и кашля, шушуканья и даже смешков певчих, она окончательно пришла в себя и опустилась на землю. Недоуменно оглядевшись, словно не понимая, как она здесь оказалась, Милена увидела спускающуюся с алтаря жрицу, и тут же все вспомнила. Но теперь игла страха и сомнений покинула её сердце. Ей показалось совершенной нелепицей, что она так долго могла сомневаться в очевидных вещах. Сообщество во всем повинуется воле Создателя, а сам Создатель обитает в Сообществе, как душа в теле, чему свидетельницей стала она сама на сегодняшней утренней службе.