Теперь, когда Вадим и Но-гун-ен официально вошли в состав экспедиции ученых по выяснению причин космической катастрофы и цели появления в этом районе инопланетного космического корабля и им разрешено самостоятельно исследовать отдельные горные районы, к ним приставили двух охранников из состава службы безопасности. Вадим и Но-гун-ен заранее согласовывали с руководителями службы безопасности маршруты передвижения и те вопросы, которые подлежали выяснению на местах и с местным населением. С ними неотступно следовали двое охранников и следили за тем, чтобы они не могли приближаться к границам особого Тибетского района и не имели возможности бежать за эту границу.
Кроме того, охрана следила, чтобы Вадим не имел возможности отправлять по почте самостоятельно любые сведения. Вообще ему была запрещена свободная переписка, минуя цензуру.
И вот в один из дней путешествия и поисков следов падения космического корабля вся группа сидела у костра, любовались красотами гор и прозрачным воздухом, позволяющим всматриваться в небо и наблюдать за всем, что происходит под этим божественным сине-голубым куполом. Сидели и беседовали на вольные темы, и настроение у всех было прекрасное. Даже строгие и суровые охранники сменили гнев на милость и принимали активное участие в беседе. Только Вадим никак не мог раскрепоститься чувствовать себя свободным от всех посторонних мыслей и переживаний. Ему вспомнились родные места далекой Северной страны, и почему-то стало особенно грустно и как-то не по себе. Он сидел молча, слушал рассказы своих спутников, но никакого участия не принимал. Он как-то присутствовал здесь безучастно. А сам весь был там далеко-далеко, и мысли его были совершенно иными, чем у собеседников. Его томила тоска по Родине. В его мыслях и мечтах проносились события, связанные с родными краями. Вспомнились детские годы — годы ожидания возвращения отца из полета на далекую планету Зоря; юношеские годы, когда он стал всерьез задумываться о поисках следов гибели отца над этим районом Земли, где он находился сию минуту. Все это проходило в его памяти, как в калейдоскопе, сменяя одни события и мысли другими, зачастую совершенно противоположными первым. Так он сидел и думал, и мечтал, и вспоминал. Казалось, что он здесь в рабочей поисковой группе совершенно не присутствует, а их рассказы и голоса для него были какими-то далекими и чужими. Будто кто-то совершенно посторонний где-то и что-то говорил, а к нему доносились эти звуки издалека и непонятно о чем. Он будто бы находился в прострации. Сидел с попутчиками, но был настолько угнетен, что никого из них не слышал и даже не замечал.