Джорджи посмотрела на него, выгнув бровь.
— Серьезно, пап?
На пирсе Кэрран дошел до делегации. Женщина в синем поклонилась. Лорелай сделала шаг вперед и подняла руки, будто для объятий, но резко остановилась, будто опомнившись, и тоже поклонилась. Кэрран что-то сказал, и она снова улыбнулась.
Я коснулась рукояти Погибели, просто удостовериться, что все на месте.
— Дипломатичность, Кейт, — тихо подсказал мне Барабас. — Дипломатичность.
Я наклонилась к нему.
— Выясни, кто ее пригласил, какое отношение она имеет к происходящему, и, если у нее есть ниточки, кто за них дергает.
Он кивнул.
Я спустилась вниз по трапу. Шершавый бетон у меня под ногами был абсолютно сухим. Я старалась идти неспешной уверенной походкой, и пирс казался бесконечным. Почему он должен быть таким длинным? Они собираются швартовать здесь авианосец?
Наконец-то я оказалась в пределах слышимости.
— Ты выросла, — говорил Кэрран.
— Прошло десять лет. — Голос Лорелай звучал с легким акцентом — не совсем французским и не совсем итальянским. — Мне недавно исполнился двадцать один.
Я подошла ближе. У Лорелай были поразительные глаза — большие, светло — голубые, в обрамлении густых ресниц. Высокие скулы смягчала гладкая кожа и легкая округлость лица, присущая молодым девушкам. Все это дополнялось аккуратным узким носом и полными розовыми губами. Ее волосы насыщенного коричневого цвета спадали ниже плеч мягкими волнами. Она излучала молодость, красоту и здоровье. Она выглядела… свежей. Я была всего на пять лет старше ее, но встав рядом, я внезапно почувствовала себя старой.
Кэрран смотрел на нее. Не так, как он смотрел на меня, но все же смотрел. Меня охватило странное чувство, горячее и злое, прокалывая мое горло изнутри острыми раскаленными иглами. Я поняла, что это ревность. Наверно, все когда-то бывает впервые.
— Ты видел моего отца? — спросила Лорелай. — Как он?
— Я видел его в прошлом году, — ответил Кэрран. — Он все такой же — суровый и грозный.
Я подошла и встала рядом с ним.
Лорелай вскинула брови. Ее глаза расширились, радужки сверкнули светло-зеленым.
— Ты, должно быть, человеческий Консорт.
Да, это я, человеческий инвалид.
— Меня зовут Кейт.
— Кейт, — повторила она, будто пробуя имя на вкус. — Для меня честь познакомиться с тобой.
Кэрран улыбался ей той красивой, теплой улыбкой, которая обычно делала мой день лучше. Столкнуть Лорелай в море будет не дипломатично, как бы мне этого не хотелось.
— Аналогично.
— Я так много слышала о тебе. Ох, где же мои манеры? Вы наверняка устали и проголодались.
Женщина в синем вышла вперед, двигаясь с грацией оборотня. Ее глаза сверкнули зеленым, поймав свет от корабля. Значит, это и есть местные шакалы-оборотни, о которых упоминал Барабас. Ее взгляд говорил о том, что она видела все, все испытала и успела замарать руки в крови.