— Нельзя хоть раз дать нам выспаться? — кричит Бероника.
— Только гляньте, какое солнце! — отзывается Виктория. — Кажется, будто сегодня праздник Флоры!
Амара с невольной улыбкой сбрасывает ноги с кровати и укутывает плечи покрывалом. Бероника и Кресса уже зевают и потирают глаза в коридоре. Все три девушки направляются в кубикулу Виктории. У порога Амара поднимает взгляд на изображенную над ее дверью женщину, оседлавшую любовника. Эту картину Феликс распорядился написать в подарок своей самой усердной шлюхе.
— Ты нас разбудила! — говорит Бероника.
Виктория уже одета и укладывает свои кудри, водопадом ниспадающие на плечи. При виде нее невозможно подумать, что она всю ночь не смыкала глаз, ублажая распутников и стараясь никому не попасть под горячую руку. Ее взгляд сияет в предвкушении нового дня. Амара никогда не встречала женщин, подобных Виктории.
— Где Дидона? — спрашивает та. — Не могла же она не проснуться от ваших криков и жалоб!
Вчетвером они отправляются в кубикулу Дидоны. Та лежит на кровати лицом к стене. Кресса садится рядом, наклоняется и целует ее в лоб. Амара и Никандр не единственные, кто опекает самую юную волчицу Феликса.
— Милая, уже утро, — говорит Кресса.
Дидона садится. Ее лицо промокло от слез, а глаза покраснели. Кресса обнимает ее и гладит по спине.
— Они плохо с тобой обходились? — спрашивает она.
— Один из них расколотил все лампы, — отвечает Дидона, показывая на горку сметенных в угол черепков. — Он меня ужасно напугал.
— Жалкое, паршивое ничтожество. — Голос Крессы подрагивает, и на мгновение Амаре кажется, что подруга даст волю слезам.
Виктория без промедления садится по другую сторону от Дидоны.
— Не расстраивайся ты из-за какого-то Чесночного Бздуна, — с улыбкой произносит она.
— Какое дурацкое имя, — с сомнением говорит Бероника. — Не может быть, чтобы его так звали.
— Придется тебе поверить! — с серьезным лицом настаивает Виктория. — Это же тот самый Чесночный Бздун, что держит закусочную неподалеку от терм!
— От него и правда дурно пахло. — Дидона немного приободряется и начинает ей подыгрывать.
— Еще бы! Чесноком и пердежом, — кивает Виктория. — Да, это определенно он. Чесночный Бздун.
— А я и не знала, что его так зовут, — озадаченно говорит Бероника. — Я думала, его зовут Манлий.
— Конечно, его зовут Манлий, тупица! — фыркает Кресса.
Все смеются. Улыбается даже сама Бероника. На миг Амара задумывается, уж не нарочно ли она прикидывалась дурочкой.
— По-моему, надо начеркать ему вразумление на стене, — говорит Виктория. — На случай, если он еще вернется. — Она наклоняется и протягивает Амаре глиняный черепок. — Что бы такого написать? А, знаю! «Засаживай медленно!»