Дидона отворачивает лицо, будучи не в настроении давать отпор, но Кресса теряет терпение.
— Почему бы тебе не заткнуть пасть? — Она отмахивается от Марии. — Можно подумать, ты сама ни разу не плакала из-за мужчины. Да, Феликс сволочь, но и Симо не лучше. Подумаешь!
— Может, Симо и сволочь, — Драука вздыхает и со скучающим видом отворачивает миловидное лицо к окну, чтобы взглянуть на море, — но хотя бы не скупердяй. Вот в чем суть.
— Не сомневаюсь, что в прошлый раз он доплатил вам, чтобы нас вышвырнули, — произносит Амара, по-прежнему досадуя при мысли о том, как несправедливо с ними обошлись. — Жаль, что у вас ничего не вышло.
— Не думаю, что это было из-за денег, — говорит Виктория и, поднявшись со ступеней, на которых сидела в воде, ловко выскакивает на подогреваемый пол. Она изгибается всем телом, но не зазывно, как Драука, а подобно атлету, демонстрирующему столько же силу, сколько красоту. — Боишься соперничества? Боишься, что твои легендарные сиськи не будут так уж хорошо смотреться рядом с моими?
— Да будет тебе известно, что мужчины предпочитают Венеру Гераклу, — язвительно усмехается Драука.
Остальные женщины Симо смеются, но Амара видит, что Драука задета. Она неотрывно смотрит на Викторию, которая начинает делать сальто назад, и на ее прекрасном лбу пролегает крошечная морщинка.
— Заткнитесь! — шикает Бероника. — Слушайте.
Девушки умолкают. Бассейна достигает эхо мужских голосов.
— Идут! — Виктория, раскрасневшись от волнения, с плеском прыгает обратно в воду. Глядя на нее, Амара понимает: дело не в сексе. То же выражение глаз появляется у ее подруги за игорным столом. Это непреклонная воля к победе.
Из инкрустированной цветными ракушками арки, шлепая босиком по каменной плитке, выходят шестеро мужчин. Их лица раскраснелись, а тела блестят от пота. Должно быть, они только что вышли из парной. Амара наблюдает, как они неторопливо приближаются к бассейну, непринужденно беседуя и все еще не обращая внимания на женщин.
Самое живописное место заняла Драука, зато распростершаяся на ступенях Виктория оказывается ближе всех к мужчинам.
— Ты новенькая, — говорит какой-то молодой человек, опускаясь в воду рядом с ней.
— Меня зовут Виктория, — выдыхает она ему на ухо, обвиваясь вокруг его тела подобно лозе. Она начинает целовать его, чтобы пресечь дальнейший разговор.
— Луцию досталась резвушка, — смеется мужчина, спустившийся по ступеням вслед за своим товарищем, и вброд подходит к Драуке. — Ну, как поживает моя прелестница?
Амара понимает, что, сама того не замечая, отпрянула к бортику, подальше от входящих клиентов. Она думает о Феликсе, о Вибо, обо всем, через что ей пришлось пройти ради того, чтобы получить этот второй шанс. Незачем даром терять время, уступая таким ничтожествам, как Мария и Аттика. Проглотив застрявший в горле комок ужаса, она подплывает к двум мужчинам постарше. Те беседуют, сидя на бортике и болтая в воде тонкими ногами.