– Неужели мы никогда не узнаем правду? Все это так запутанно… – жалобно протянула Кэтрин.
Миссис Дримлейн занялась чайником.
– Я написала двум знакомым в Лондон. По моему мнению, они могут знать о миссис Роуленд что-то, выходящее за пределы образа безупречной дамы-благотворительницы. А пока я жду ответов, Грейтону надлежит взяться за Макнила. Его сестра мертва, и теперь ему придется пересказывать семейные предания. И потом, у нас есть ведь еще убийство мисс Лэмбон и молодой Харт со своим крыльцом.
– Все-таки убийца здесь, среди нас? – Утвердительный ответ на этот вопрос Кэтрин хотелось услышать меньше всего на свете.
– Есть еще Райдинги и мистер Блантвилл. Давай немного передохнем, дорогая. Чай остыл, попроси Сару принести свежий. И Гилберту уже пора бы явиться!
– Кто это? – спросила Кэти.
– Мой старый друг, Гилберт Хоуксли, – улыбнулась миссис Дримлейн.
Кэтрин невольно хихикнула. До чего же она глупа, никогда не задумывалась, что у судьи Хоуксли должно быть какое-то имя!
– Эммелина просила позвать ее, когда придет судья Хоуксли, – сказала она, и ее старшая подруга кивнула.
С четверть часа они пили чай за разговорами на темы, не касающиеся убийств. Миссис Дримлейн поделилась впечатлениями об успехах ее внуков в науках и мнением о будущей невестке миссис Райдинг, которую обе дамы нашли красивой, но слишком заносчивой для того, чтобы им понравиться.
Потом Кэтрин рассказала о предложении младшего Блантвилла написать портрет его сестры, и миссис Дримлейн порадовалась такой возможности. Жаль только, что пока Кэти не до живописи. Но Лоренс Блантвилл должен все понять, ведь до него наверняка дошли слухи о смерти мисс Лэмбон в «Охотниках и свинье».
При упоминании мисс Лэмбон Кэтрин снова встрепенулась.
– Вы сказали, что половина дам из Бата лжет. Теперь, когда их осталось всего четверо и об Эммелине мы уже поговорили, скажите мне, кого еще вы имели в виду? Агнес? Она ведь живет в одном доме с моим братом и Эммелиной и могла как-то найти кольцо.
Как ни жаль было Кэтрин обвинять хорошенькую подругу Эммелины в ужасных преступлениях, у Агнес была наилучшая возможность разведать семейные тайны Хаддонов.
Но миссис Дримлейн покачала головой.
– Миссис Уиллинг. Если миссис Пропсон себя не помнит от гнева и призывает на голову убийцы всяческие кары небесные, миссис Хаддон и ее подруга опечалены и растеряны, то миссис Уиллинг явно напугана. Несколько раз я замечала, как она вздрагивает, когда открывается дверь и кто-то входит в комнату. Как будто боится, что убийца придет за ней. Или же кто-то разоблачит ее…