Кэтрин не стала плотно прикрывать за собой дверь и присела к маленькому секретеру, чтобы достать из ящичка самый маленький альбом для рисования. Если тетушка обнаружит ее, она всегда может сказать, что заглянула в свою комнату ненадолго, чтобы взять книгу или что-нибудь еще, и через минуту уже собиралась спуститься.
Девушка редко прибегала к этой маленькой хитрости, но иногда в течение дня ей хотелось несколько минут побыть наедине со своими мыслями, передохнуть, сделать крошечную зарисовку в альбоме, да хотя бы просто оказаться в тишине, если день выдался беспокойным.
Открыв альбом на чистой странице, Кэтрин принялась бездумно рисовать на нем цветы и завитушки – на большее она сейчас не была способна, но движения карандаша успокаивали ее. Она вспомнила о разговоре с молодым Блантвиллом о портрете его сестры. Кажется, как же давно это было! А ведь прошло всего лишь два с половиной дня!
Внезапно ей до рези в глазах стало жаль элегантную миссис Роуленд и длинноносую мисс Лэмбон, сунувшую свой нос слишком глубоко, хотя лишь позавчера утром обе эти дамы не вызывали у нее симпатии.
Для всех их гостей приятная поездка, предвкушение легкой болтовни, чаепитий и, конечно же, планов и идей, как еще можно проявить себя на ниве благотворительности, превратились в кошмар. Мистер Макнил и миссис Пропсон потеряли себя от горя, Эммелина и Агнес жались друг к другу, как напуганные котята, а остальные постояльцы и служащие гостиницы сокрушались и сетовали, вспоминая те дни, когда октябрьская простуда казалась им едва ли не самой большой неприятностью в году.
Кэтрин чихнула и потерла глаза. Она не должна плакать. Она должна привести мысли в порядок и подумать, не может ли еще чем-нибудь помочь Грейтону в его расследовании. Если вместо главного констебля в «Охотниках и свинье» появятся самонадеянные лондонские полицейские, привыкшие свысока смотреть на провинциалов, нынешняя атмосфера печали и страха еще более усугубится. И кто знает, удастся ли этим людям найти убийцу?
При всех своих недостатках Грейтон был умен и хорошо знал горожан. Он сумел преодолеть предубеждение против женского ума, как бы тяжело ему ни дался этот опыт. Навряд ли год назад он бы доверился даже суждениям миссис Дримлейн, не говоря уж о мнении пустоголовой восемнадцатилетней девушки, теперь же Грейтон прислушивался не только к рассказам о том, что они видели, но и к выводам, которые они смогли сделать из увиденного, пусть и с помощью судьи Хоуксли.
– Я уже столько всего услышала за эти два дня, что просто обязана услышать что-то еще! Что-то, особенно важное для расследования, – говорила себе Кэтрин, снова и снова обводя карандашом контуры неизвестного в природе цветка. – Может быть, я просто не могу вспомнить? В приходском доме было столько людей, и все они что-то говорили, говорили…