– Но тогда мистер Макнил и миссис Роуленд могли бы приехать к вам, чтобы потребовать вернуть кольцо! – возразила миссис Дримлейн. – Если, конечно, вся эта история не случилась бы точно так же и без вашего присутствия.
– Право же, дорогая, ты ведь не думаешь, что убийца не напал бы на миссис Роуленд, не будь нас в Кромберри? – поддержала ее мисс Беррингтон.
– Ох, я не знаю, не знаю! – Эммелина так много плакала, что к вечеру ее глаза едва виднелись за припухшими веками, и больше слез у нее не осталось. – Я так хочу уехать отсюда! И мне не удастся спать спокойно, пока я не буду знать наверняка, что виновный понес наказание!
– Вполне возможно, что этого никогда не случится, – заметила миссис Дримлейн, а Агнес кивнула. – Если я правильно понимаю, сегодня полиции не удалось обнаружить ничего нового, никто из слуг не видел кого-то выходящим из номера миссис Уиллинг, никто не слышал криков, и никто не пытался тайком выбраться из гостиницы.
– Если мистера Блантвилла казнят? – Ужас заставил губы Кэтрин онеметь, и она едва произнесла это жуткое слово. – А он вовсе не делал этого? Он сам – отец, как он мог оставить сиротами маленьких детей миссис Уиллинг?
– Такое тоже может произойти, дитя. Порой от ошибок правосудия страдают невиновные. – Миссис Дримлейн поморщилась, прислушиваясь к чему-то у себя внутри. – Если не случится какого-нибудь чуда, эта боль и эти сомнения могут остаться с нами навсегда.
– Если он сделал это, хоть бы он признался! – воскликнула Эммелина. – Как мы все будем жить дальше с тем, что нам известно и не зная всего остального? Как нам смотреть в глаза детям миссис Уиллинг?
За окном послышался шум подъезжающих экипажей, и никто не ответил миссис Хаддон. Не дожидаясь, когда ее попросят, Кэтрин поторопилась к окну.
Грейтон и Хоуксли подъехали к гостинице одновременно с мужем миссис Уиллинг и его спутниками. Кэтрин вздохнула со страхом и облегчением одновременно – теперь тетушке Мэриан не придется быть вестницей смерти, но от этого тяжесть горя мистера Уиллинга не уменьшится.
Из кареты вышли двое высоких плотных мужчин и маленькая женщина, должно быть, родственница несчастной мисс Лэмбон. Хоуксли и Грейтон уже ждали их возле крыльца в сопровождении констеблей, которым надлежало отгонять особенно рьяных журналистов – от паба уже бежали двое или трое из них.
Убедившись, что гости и судья с Грейтоном вошли в гостиницу, Кэтрин вернулась на свое место и сообщила о вновь прибывших. Все четверо некоторое время молчали, пытаясь представить себе сцену внизу, затем неподалеку от Зала фей послышался шум – должно быть, мистера Пропсона проводили к супруге.