Кэтрин улыбнулась и встала со своего сундука. Пора было заняться чашками, а о портрете мисс Блантвилл она подумает вечером, даже попробует набросать по памяти черты девочки, которую раза два или три видела в церкви и на улицах Кромберри.
Внезапные звуки отвлекли ее от приятных мыслей. Похоже, за стеной, в маленькой комнате, где миссис Роуленд готовилась к своему триумфу, кто-то ссорился. Повинуясь любопытству, Кэти отошла от столика с сервизом и приблизилась к стене. Голос миссис Роуленд она узнала тотчас же, хотя он и был искажен разделяющей комнаты стеной и в не меньшей степени одолевавшим эту почтенную даму гневом.
– Как вы смеете обращаться ко мне с подобным требованием? Клеветать на мою семью, жалкое вы отродье? Убирайтесь прочь, пока я не позвала констебля!
«Подумать только, она кричит на кого-то! Кто же заслужил ее гнев? Наверное, кто-то из бедняков явился попросить у нее денег, узнав в городе, что она приехала в Кромберри, чтобы научить нас помогать ближним. Хорошо же она обходится с теми, кому должна спасать жизни!» – Кэтрин даже не надо было прижиматься к стене ухом, так громко бранилась достойная леди, хотя Кэти все же ненадолго сделала это, чтоб расслышать собеседника миссис Роуленд. Но тот, на кого должна была пасть кара небесная, говорил так тихо, что вместо слов Кэтрин слышала лишь неясный шелест. Девушке надо было вернуться к чашкам, у нее оставалось не так уж много времени, чтобы покончить с поручениями мисс Фридделл. Но Кэти продолжала прислушиваться.
– Уж вам ли не знать, кому она его отдала? – вновь закричала миссис Роуленд, очевидно, не подозревая или не заботясь о том, что ее кто-то может услышать. – Будь он у меня, я тотчас вручила бы его своему брату!
Нет, непохоже, чтобы миссис Роуленд разговаривала с какой-нибудь бедной вдовой или умирающим от угольной пыли трубочистом. Речь шла о чем-то, непонятном Кэтрин, но, несомненно, важном для собеседников.
Девушка замерла, не зная, что ей делать: зашуметь и прервать ссору или же собрать посуду и удалиться как можно тише, выказав себя воспитанной девушкой. Пока она не могла решиться, миссис Роуленд снова закричала после паузы, во время которой, вероятно, услышала ответ на свою реплику.
– Что-о? Подделка? Ваши обвинения просто смехотворны! Ее там не оказалось, потому что она никогда не существовала! Вы бесстыдно лжете, и я могу только повторить вам – убирайтесь! Что это…
Церковные колокола, отбивавшие полдень, заставили Кэтрин испуганно подскочить на месте. Хорошо еще, она не сбила столик с чайным сервизом. Мисс Фридделл никогда не простила бы ей этого преступления.